– Что смотришь? Я знаешь, сколько его делал? Пока деревяшки нашёл достаточно крепкие. Да и на тетиву, ну тут уж ты мне помог, да. Зато стрела летит быстрее пули, а тряпка хорошо горит. Пропитка же…
Туннель плавно принял горизонтальное положение и в разрывах проволоки снова, к моему облегчению, замаячила мостовая. Путь вёл за угол, вдоль истрескавшейся стены здания с, на удивление, застеклёнными окнами. К ним, изнутри, прижимались какие-то бледные, искривлённые рожи и жадные ладони. Я постарался не смотреть в ту сторону, в постоянно меняющихся гримасах мне чудились знакомые лица мёртвых друзей. Вместо этого я оглянулся и осмотрев доступную взгляду часть улицы понял, что от дома Хоря мы отдалились всего на пару кварталов – девяносто процентов пути бессмысленно извивалось в воздухе. Из-за поворота потянуло холодным, бесконечно терпеливым ожиданием. И бесконечно ненасытным голодом.
– Приготовься. – Хорь вопросительно посмотрел на меня. – Там что-то… Или кто-то есть.
Меняла встряхнулся, испуганный взгляд стал злым и цепким, и поднял арбалет. Мы повернули за угол. Коридор выводил на платформу, протянувшуюся вдоль боковой стены здания. Чёрно-белая выкрошившаяся плитка на полу, по бокам и сверху – металлическая сетка. И бьющий по психике диссонанс: коридор шёл по длине дома метров двадцать и заканчивался ведущей вниз, на тротуар лестницей, но внутри казался стремящимся в бесконечность, а лестница была где-то далеко-далеко. И наверху лестницы стоял Расколотый.
Внушающая дрожь фигура, почему-то, не смотря на расстояние, видимая крайне отчётливо не была особо страшной. Голый, чёрный, гладкий человеческий силуэт, похожий на трёхметровый манекен, без всяких признаков пола. На голове, справа, висел крупный кусок маски – удивлённый, огромный глаз и кусок щеки с уголком красных губ. Ещё один плавно проплывал по плечу, а третий примостился на бедре. Порождение кошмара ждало.
Я хотел было сунуться обратно и уже потянул Хоря за плечо, как вдруг за спиной раздался скрежет. Туннель за нами начал волнообразно сокращаться, сжимаясь, как кишечник. В нашем направлении неслась усеянная щипами стена колючей проволоки. Ругнувшись, я дёрнул замершего Хоря вперёд, и мы приземлились на платформу, чтобы, повернувшись, увидеть, что туннель исчез, а вместо него нам перекрывает путь всё та же ржавая сетка.
– Кот? А, Кот? Давай его убьём, а? – по подбородку менялы потекла слюна. – Пусть только поближе подойдёт.
– Нет, мы… – меня отвлекло странное ощущение в правой ноге. Болезненное. Нога уже по голень провалилась в чёрную плитку. Обе ноги Хоря стояли на белых и проваливаться никуда не собирались, как и моя левая. Но чёрная была будто вязкая слизь. Я дёрнул ногу, она не поддавалась. Пришлось опуститься на колено (на белую!) и разрезать шнурки на ботинке. Нога, наконец, высвободилась, а ботинок продолжил медленно погружался, пока совсем не исчез.