«Деда, а у тебя есть ещё одна такая же железяка с ручкой?» – «Это называется шпатель, – ответил Николай Кузьмич, – у меня их целых три, все разных размеров». – «Дашь мне помазать?» – «Дам. Обязательно. Но попозже. Вдруг сейчас испачкаешься? Думаю, бабушка твоя не разрешит». – «А я сейчас спрошу у неё!» – внук побежал по коридору в комнату, где бабушка вязала ему носочки на зиму.
Он остановился на пороге, посмотрел на свои чистые, опрятные шортики и весёлую оранжевую футболку с пляшущими разноцветными человечками, и подумал, что, наверно, не стоит спрашивать у бабушки – он же аккуратно всё сделает: помажет немного шпателем по стене, выровняет, и ни капельки не упадёт на его одежду – чего зря бабушку беспокоить? Внук походил немного по комнате, поговорил с бабушкой про то да про сё, и вновь направился по коридору, обратно к своей цели.
У заветной комнаты он остановился – проход был задвинут листом фанеры, и дедушки внутри не было. Он услышал, как Николай Кузьмич на кухне что-то говорил бабуле про обед – сейчас будет занят, наверно. «Вот и замечательно!» – подумал Боря и осторожненько, чтобы не нашуметь, проник в комнату.
Внутри стоял неприятный, немного кисловатый запах, и поначалу ему даже пришлось прикрыть нос ладошкой. Осмотревшись, он направился к большому белому ведру с этим несъедобным зефиром, где рядом на клеенчатой подстилке лежали два шпателя. Он сперва выбрал тот, что побольше. Дедушка его тщательно протёр после использования, и его металлическая поверхность сияла так, что Борька увидел в ней своё отражение.
«Красивый интсрументик», – прошептал он. Мальчик присел на корточки рядом с ведром, снял импровизированную крышку из старой газеты и запустил в белую, похожую на творожный сырок, пасту свой инструмент. Шпатель легко вонзился в строительную смесь, но вот вытащить его назад, нагруженным раствором, оказалось не так-то просто – в песочнице Боре это удавалось куда легче! Но песок был сыпучим, а этот материал – тягучим. Он поднатужился, и полный шпатель от резкого высвобождения от остальной массы бодро выскочил из ведра – да так бодро, что все его содержимое разом выплеснулось на стену, и брызги от неё тут же отскочили и на Борькино лицо, и на руки, и на весёлую футболку с пляшущими человечками.
Мальчик озадаченно посмотрел на своё творение: на стене это уже не выглядело так же красиво, как прежде, когда это делал его дед. «Сейчас исправим!» – успокоил он себя и принялся за работу.
Размазывание по стене, однако, тоже давалось ему с трудом. Шпатель оказался тяжелым, а паста – не такая уж и липкая, и её нужно было с силой прижимать к стене, чтоб она не отваливалась тут же, падая комками на пол.