— Вы «слили» турнир вдвоем с Долманом! На каких условиях?
— Фифти-фифти.
— Можно было поторговаться… — недовольно пробурчал итальянец.
— Я и поторговался. Это то, что выторговал.
Папа помолчал. Вздохнул, скорее удовлетворенно, чем разочарованно.
— Ладно, «си худои овыцы хоти шерести килок»… так, кажется, говорят у тебя на родине?
— Ничего себе, «клок» — оскорбился я, — кто из твоих парней с автоматами тебе столько за раз в клюве приносил?
— Никто, — признал он.
— Так вы что, договорились? — спросил один из бодигардов.
— Ну, вроде, да, — с понятным сомнением в голосе ответил Папа.
— Так, может, тогда не держать его уже?
Папа немного подумал:
— Пока подержите.
Так, зажатого между двумя здоровенными телохранителями, меня запихнули на заднее сиденье серого «Мерседеса», Папа плюхнулся на переднее, водитель — рядом и мы поехали. Куда? До ближайшего отделения швейцарского банка, я полагаю. Не откладывай на завтра то, что можно отобрать сегодня…
— Ты особо-то на железку не дави, — бросил Папа, — еще остановят, потом разбирайся с нашим безвизовым пассажиром. Второй раз вытаскивать его из тюрьмы мне не что-то не хочется.
— Так я ничего не нарушаю, — отозвался водитель, — просто «зеленая волна»…
«Зеленая волна»? Меня словно ударило током. Бодигарды недовольно покосились, так я дернулся на сидении. Вытянув шею, как гусак на ярмарке, я силился рассмотреть сквозь тонированные стекла зеленые глаза светофоров. Ничего, конечно, не разглядел, но поверил водителю на слово — город мы пролетели как на крыльях. Неужели?.. Неужели она меня нашла?
— Ты чего? — почти испуганно спросил один из горилл.
— А что он? — повернулся Папа Монсальви.
— Да улыбается, как блаженный! Часом, не спятил со страху?
— Да счастлив я! Успокойтесь. Просто — счастлив!
— А-а… Бывает, — кивнул Папа и отвернулся.
А в моей голове снова завертелась воронка, но теперь я не стал ее гнать.
… Когда-нибудь ты войдешь в мой дом,
Когда-нибудь ты увидишь меня.
Я буду сидеть в кресле в халате
Освященный проблемами этого дня.
Небрежно зажав папиросу в зубах,
Пуская сизый дым.
Ты скажешь: «Мой друг, что за дрянь ты куришь?»
Я отвечу: «Хочу умереть молодым».
Ты бросишь на стол пачку «Пел-Мела»,
Ты скинешь на стул свой бежевый плащ.
На улице дождь. На улице грязь.
На улице — погода хоть плач.
Но ты вошла в мой дом,
Ты вошла в мой дом.
Пройдет много лет, ты не станешь жалеть
О том, что когда-то узнала меня.
Дом первой любви разберут на кирпич,
Здесь будет автозаправка.
Мой кофе остыл, папирос больше нет.
Я не знаю, что буду есть на обед.
Я включаю компьютер, выхожу в интернет.