— Карту получите прямо в зале…
— От кого?
— Да какая вам разница? — удивился баритон, — деньги на ней будут.
— Ваш курьер знает меня в лицо? Ошибки быть не может? — уточнил я.
— Если курьер ошибется, то это будет наша ошибка. Вам она не грозит никакими неприятностями, кроме бесплатной выпивки.
— Я не пью ни перед игрой, ни во время.
— Вам передали список игроков?
— Слишком поздно, черт возьми, — выругался я.
— Вам переправили его сразу же, как только нашему агенту удалось его скопировать. А удалось, лишь когда список понесли вниз, охранникам. А что, неприятные сюрпризы?
— Неприятные — да. Сюрпризы — нет. Мир профессиональных игроков довольно узок. Из сегодняшних восьми я знаю троих.
— Насколько хорошо? — осведомился баритон.
— Встречались в разное время. За столом, — я не стал уточнять, что под «столом» подразумеваю не обеденный. Он понял.
— Вас могут узнать?
— Вряд ли. Ваш хирург поработал так хорошо, что я и сам себя в зеркале не узнал.
— Тогда все в порядке… Удачи, — произнес баритон, — и не вздумайте сделать какую-нибудь глупость.
— А смысл? — горько-философски-покорно вопросил я.
Мой собеседник помолчал, видимо, соглашаясь. И отключился.
На больших напольных часах было без десяти восемь. Я посмотрел на трубку в своей руке. Подумал, попросить еще кофе, или не стоит? Потом нажал на рычаг, набрал номер и сказал:
— Это четыреста двенадцатый. К полуночи бутылку «Дом Периньон» и икры, пожалуйста.
— На одного? — уточнили на том конце провода. Я мгновенно прикинул: сам Папа Монсальви, эта девица, которая таскается за ним как наручниками пристегнутая, парочка бодигардов…
— На четверых, — сказал я, — включите в общий счет.
И положил трубку с чувством мелкого аморального удовлетворения. Сделал гадость — в сердце радость. Впрочем, месть была и в самом деле мелкой. Если я выиграю, Папа Монсальви охотно простит мне и шампанское и икру. И даже с удовольствием выпьет и съест. А если проиграю, он потеряет столько, что еще пара тысяч евро проскочит незамеченной. А мне будет еще больше все равно, чем Папе, потому что покойникам деньги неинтересны.
Пора было, однако, выходить. Нехорошо заставлять ждать уважаемых людей, собравшихся вместе для серьезного дела.
Казино «Ниагара» располагалось на втором этаже. Вот тоже нашли название. Это, наверное, если кто проигрался, то кубарем вниз, с высоты Ниагары и прямо на холодную мостовую. Ерунда…
Я одернул лацкан, глубоко вдохнул. Второй этаж, стало быть! Можно было воспользоваться лифтом, но я решил спуститься по лестнице. Ну не люблю я лифтов, не люблю. Клаустрофобия у меня.