Во второй половине дня пошёл дождь, который закончился только к вечеру. Я тренировался при любой погоде. В холодное время года тренировки проходили в помещениях, ну а пока на улице стояло лето, я занимался под открытым небом и в дождь, и в жару. При этом следовало настолько очистить свой разум, чтобы на существующие неудобства даже внимания не обращать.
Когда я закончил тренировку, уже темнело. Теперь – ужинать, спать, а завтра – опять за работу. Я устал, вымок и был голодный, как собака. Но первым делом я решил сходить во флигель проведать Таню, поинтересоваться, как она себя чувствует, и не случилось ли неприятностей за время моего отсутствия.
Однако Тани во флигеле не оказалось. Служанки сообщили, что позавчера её переселили, а куда – никто не знал. И я, не солона хлебавши, побрёл обратно. Может, оно и к лучшему. Узнав об инциденте, род позаботился о том, чтобы поселить девушку в безопасном месте. Ну а мне стоило поменьше отвлекаться: чем меньше посторонних мыслей, тем разум более сфокусирован.
Но не успел я отойти от флигеля, как увидел уже знакомую белую лошадь с юной всадницей. «Принесла нечистая», – подумал я, когда девица направилась ко мне.
– Кого я вижу! – воскликнула она, преградив дорогу. – Михаил Барятинский собственной персоной. Или как там тебя называть сейчас?
Девушка спешилась. Она оказалась невысокой, но хорошо сложенной, довольно фигуристой и развитой не по годам.
– Пойдём, – велел она, протягивая мне поводья.
– Я тороплюсь, если что.
Приставания неизвестной особы меня совсем не радовали.
– Это приказ, – грозно взглянула на меня девица. – Хочешь ослушаться приказа боярской дочери, простолюдин?
– Ладно, как скажешь, – произнёс я. Подумал: может, разузнать что получится.
Взяв поводья, я побрёл за девицей к пруду. Если она так себя назвала, значит, передо мной – дочь либо Арсентия Филипповича, либо одного из его братьев. «И чем же я тебе насолил, дочь боярская?»
– Зачем ходил к флигелю? – девица шагала впереди меня и, задав вопрос, даже не обернулась.
– Были дела.
– Что же за дела такие?
– Это важно?
– Отвечай! – властно повторила она.
– Знакомого ходил проведать.
– Знакомого или знакомую? Опять новую девку завёл?
Я промолчал.
– Кто она?
– Давняя приятельница.
– Давняя? Ах вот как? И какая же по счёту?
– Не помню, забыл сосчитать, – мрачно произнёс я.
Подошли к пруду и остановились на живописной прибрежной лужайке. У самой воды росли две берёзы, свесив к воде ветви.
– Помнишь это место? – спросила девушка.
– Помню, – естественно, я ничего не помнил, но, видимо, должен был.