Наша пантомима не укрылась от внимания хозяев. Антуанетта ехидно поинтересовалась, что случилось, на это я равнодушно сказал, что мы довершаем финансовый спор, начавшийся на последнем заседании правления банка. Отговорка была шита белыми нитками, но, похоже, Антуанетта поверила. Ей хватило впечатлений от одного банковского заседания, во время которого Зеленый чуть не раздавил ее, размахивая всеми четырьмя лапами.
В общем, шли весело. Всем, кроме меня, было смешно и я только обрадовался, когда мы вступили в Дарусию. Впереди шли невесть откуда взявшиеся герольды и трубили в трубы, а глашатаи в очередь громко требовали освободить дорогу ее королевскому величеству и ее гостям. Я, правда, подозревал, что герольды с трубами и глашатаи с речами нужны были в первую очередь не для нашего анонсирования, а для успокоения аборигенов, которые иначе могли бы просто разбежаться, подумав, что столица подвернута нападению чудовищ. А так все было чинно и шумно. За герольдами шли мы с Антуанеттой, приветливо размахивая руками, чуть отстав — Сэ Лавейни, а в конце драконы на задних лапах, достигая в таком виде крыш некоторых домов. Народ тащился. А для устроителей шоу проблемы все же существовали. В Дарусии, как и в большинстве средневековых городов, многие улицы были узкие, одна повозка с трудом могла проехать, а на уровне второго — третьего этажа дома еще выступали на улицу, поэтому драконы могли пройти далеко не всюду. Гиды-проводники, по-видимому, с такой постановкой вопроса столкнулись впереди и оказались не на высоте. Трижды мы были вынуждены сворачивать назад, разгоняя шедшие за нами восторженные толпы. Я в Камприи проблему узких улиц уже начал решать, по-новому спланировав улицы центра и приступив к реконструкции. Неизбежное недовольство граждан было компенсировано толикой денег, вполне достаточной для радикального изменения настроения от негативного к восторженному. В Дарусии все было впереди. Антуанетта, судя по задумчивому взгляду, пришла к такому же выводу и теперь высчитывала, во сколько ей это обойдется и не приведет ли новострой к народным восстаниям.
Пришли во дворец, оказавшийся действительно дворцом. Мой обветшалый и заброшенный в прошлые столетия по сравнению с ним вполне можно было считать сараем. Оранжевый, увидев это великолепие, покачал головой, то ли порицая меня за скупость и отсутствие вкуса, то ли выражая неудовольствие мотовству Антуанетты в условиях жуткого дефицита финансов.
Гостевые покои, так скромно представленные королевой, можно было посчитать за отдельный дворец. Десятки комнат на двух этажах позволяли разместить сотни сопровождающих рыцарей, магов и слуг путешествующего монарха, которых, впрочем, у меня не было.