— Вы, наверное, не в курсе. Клавдия Николаевна не может обращаться в ректорат.
???
Клавдия Николаевна тоже пришла в себя. На ее лице появилось слабое подобие улыбки.
— Кирилл Сергеевич, мне дочери провинциального дворянина, с низким титулом сьера даже сидеть нельзя в присутствии ее императорского величества. Это Ангела столь добра, что разрешила мне в честь многолетней службы нарушать некоторые обряды церемониала. А уж написать... Тут и ректор не выдержит. И потом вы немного ошибаетесь. Я не ваш заместитель. Я — постоянный заместитель деканата, технический работник. А заместителя у вас нет.
Я не удержался и почесал в затылке. Ох уж это феодальное общество с его чумными порядками.
— Но я, общаясь с Ангелой, не чувствую никаких излишних церемоний в ее присутствии. Она ни разу не говорила о своем происхождении, не намекала о своей знатности. Я ведь выходец из крестьян, даже ниже, чем вы.
Женщина уже откровенно засмеялись. Катенька сказала:
— Вы сильный маг в отличие от нас. Не зря ее императорское величество сразу даровала вам титул герцога. А она ошибается крайне редко. Вы сами себе церемониал. На таких, как вы, держится вся империя. А кто были ваши родители по происхождению — кто решится об этом спросить? Особенно после прошедшей дуэли, прославившей вас на всю империю. Магические линии мыслесвязи забиты информацией и восторженными криками.
— И что, мне можно вводить новые порядки? — спросил я, игнорируя последние слова секретаря.
— В пределах факультета — да.
— Например, я велю учиться ночью?
— Прикажите написать проект приказа?
Я потряс головой. Они меня сведут с ума.
— Нет, вернемся к мебели.
— Необходимо написать заявку, подписать и поставить печать, — Клавдия Николаевна села за стол, взяла лист чего-то похожего на бумагу и написала в верхнем правом углу «Ее императорскому величеству, ректору имперского университета», в центре «Служебная записка». Дальше пошел текст самой заявки. Написав несколько слов, она обратила свой взор на меня и поинтересовалась, какие должны быть диваны.
— Мягкие, кожаные, с накидкой из красной парчи, вышитой золотом, — не раздумывая, указал я.
Закончив, Клавдия Николаевна протянула мне заявку для подписи, а Катенька — перо, макнув его предварительно в чернильницу. Я расписался, шлепнул печатку. Вздрогнул от неожиданности — лист вдруг ярко осветился, словно под ним включили мощную лампу. И затем исчез.
В отличие от меня, женщины остались спокойными. Лишь Клавдия Николаевна удовлетворенно кивнула:
— Сразу приняли. Ваша светлость, ваша репутация достигла такого уровня, что заместитель ректора по хозяйственным вопросам маркиз Де Ля Клаас не решился оспаривать ваш достаточно дорогой заказ.