– А где ты его нашёл? – спросил Тафф.
– Он был зарыт под корнями фенрута.
Тафф с Карой изумлённо переглянулись. Вокруг дерева фенрут вращалась вся жизнь их деревни. Они пробегали мимо по десять раз на дню, сидели под его кроной во время службы…
«И всё это время, пока мы осуждали великое зло, причиняемое магией, никто из нас даже не подозревал, что зарыто всего в нескольких футах от нас!»
– Грим надо хранить как зеницу ока, – напряглась Кара. – Остальные три уже у Риготт. Если она отыщет…
– Не отыщет, – сказал папа.
– Но ведь кто-нибудь в Аурене мог рассказать ей про Детей Лона, – заметил Тафф. – Она могла догадаться обо всём, как и ты.
– Оставалось всего два человека, которые знали всё как есть, и оба они пали в битве, – объяснил отец. – Я видел это своими глазами. Тайну знаем только мы. И ещё Мэри-Котелок. Мне почему-то кажется, что ей можно довериться.
– Ей – можно, – кивнул Тафф.
– Для Риготт это кошмарное место, – произнесла Кара, поразмыслив. – Она две тысячи лет провела здесь в заточении под землёй. Без особых причин она сюда не вернётся.
– Вот именно, – заключил папа. – А без последнего грима Риготт никогда не сумеет собрать гримуар принцессы. Это лучший итог, на какой мы могли надеяться.
Кара прикинула, какими ещё способами Риготт могла бы узнать, где находится грим. «Не через Сафи – даже если Сафи и знает об этом благодаря видению, она уже доказала, что ничего Паучьей Королеве не выдаст. Можно ещё через Кверина Финдрейка, но если бы Риготт знала о башне Песочных Часов, она бы там уже побывала».
Да, папа был прав. Последний грим хранился в надёжном месте.
– И что же дальше? – спросила она, испытывая непривычное облегчение.
Отец посмотрел странно.
– Ничего, – сказал он.
– Ничего?
– Мы останемся тут. Будем оберегать грим. Жить своей жизнью. Ты наверняка уже и сама заметила: Чащоба больше не та, что прежде. Мы сделаем её своим домом. Снова заживём вместе всей семьёй.
Кара не поверила своим ушам.
– Но не можем же мы просто сидеть тут сложа руки, пока там Риготт опустошает Сентиум!
– Мы не хотим делать ничего, что могло бы привлечь к нам внимание. Это только увеличит вероятность, что Риготт обнаружит грим. Иногда лучшее действие – это бездействие.
Кара вскочила так резко, что её стул отъехал назад.
– Когда там люди гибнут?!! Надо бороться!
Она свирепо уставилась на отца, сверкая чёрными глазами, как бы говоря – только попробуй возразить!
Папа улыбнулся.
– Ты так похожа на свою мать, когда злишься! – сказал он, и Каре, невзирая на её гнев, сделалось приятно оттого, что её сравнили с мамой. – Послушай меня, месяц мой ясный. И ответь на один вопрос. Только честно, договорились?