Там её ждала Тенепляска.
Кара перемахнула через изгородь и обвила руками шею кобылы. Тенепляска передала ей, как всё было. Они с Дарно разыскали серых плащей, как и рассчитывали, и её с удовольствием взяли в конницу. Скорпионо-волк следовал за ними в отдалении, а когда Тенепляска взошла на корабль, который должен был отвезти их в Де-Норан, Дарно пробрался в грузовой трюм.
Кара потянулась вовне своей силой и обнаружила волка. Он мчался сквозь подлесок Чащобы, радостный и вольный. И хотя Каре очень недоставало Дарно, она не стала призывать его к себе.
«Он счастлив. Пусть остаётся счастливым».
Кара уткнулась лицом в морду лошадки.
– Ну что, девочка, прогуляемся? – спросила она, хотя и так знала ответ. Левада, несмотря на густую траву и свежевыкрашенный деревянный забор, была не более чем тюрьмой для лошади, истосковавшейся по быстрой скачке.
Они помчались на запад, туда, где когда-то стояла деревня Де-Норан. Сейчас здесь раскинулись луга с яркими полевыми цветами, и почти ничто не напоминало Каре о прошлом, но всё же она сумела по приметам отыскать то место, которое было ей нужно: невысокий холм, вздымающийся над руинами, что когда-то были школой.
Кара опустилась на землю, пригладив шелковистую траву. Лесные зверушки выглядывали из-за ветвей и из норок. Они были бы только рады утешить свою королеву, но чувствовали, что сейчас ей надо побыть одной.
И Кара наконец позволила себе разрыдаться.
«Лукас, Лукас…»
Она и прежде переживала потери, но никогда ещё не испытывала ничего подобного. Эта утрата была осязаемой силой, которая высосала из неё всю энергию, от которой угасли все чувства, как будто сама смерть проникла в её жилы и поселилась в сердце. Карина скорбь была окрашена чувством вины, не только оттого, что она оказалась недостаточно хорошей вексари, чтобы спасти друга, но и из-за всех тех воспоминаний о Лукасе, что она принесла в жертву магии. Как только она могла подумать, что заклинание – какое угодно заклинание! – важнее минут, проведённых с мальчиком, которого она любила?!
«Если бы знать, что его у меня отберут! Я бы ни с одним воспоминанием не рассталась!»
Кара надеялась, что, вернувшись на холм, туда, где они столько раз бывали счастливы вместе, она сумеет восстановить хоть что-то из того, что забылось. Она стиснула голову руками, заставляя себя вспоминать, но всё было напрасно: дыры в ткани её памяти зияли по-прежнему, неизменные, как тьма меж звёздами. Кара впервые в полной мере осознала, каких чудовищных жертв требует магия вексари. Ведь воспоминания – это кирпичики, из которых строится жизнь. «Они делают нас теми, кто мы есть, – размышляла она. – Они руководят нами, наставляют нас, укрывают тёплым одеялом, когда жизнь чересчур холодна. Без воспоминаний мы, считай, и не люди…»