«Надолго я не задержусь», — повторил он. «Я только наберу несколько фраз».
«Почему тебе не написать рассказ, за который тебе вручили бы Нобелевскую премию, или что-нибудь еще в этом роде?» спросила она равнодушно. Доски пола заскрипели и забормотали, когда она направилась к лестнице. «Мы все еще должны окулисту за мои очки и пропустили срок уплаты очередного взноса за „Бетамакс“. Почему бы тебе не раздобыть немного денег?»
«Не знаю, Лина», — сказал Ричард. «Но мне кажется сегодня вечером мне пришла в голову великолепная идея. Действительно, великолепная».
Она повернулась, чтобы взглянуть на него, собралась сказать что-нибудь саркастическое насчет того что ни одна из его великолепных идей не принесла им денег, но она все равно его не бросила и т.д., но потом передумала. Может быть, что-то в его улыбке отпугнуло ее. Она пошла наверх. Ричард стоял внизу и прислушивался к ее громовой поступи. Он почувствовал, что лоб его вспотел. Его подташнивало, но им владело радостное возбуждение.
Он повернулся и отправился в свой кабинет.
На этот раз, как только он нажал на кнопку, компьютер не стал ни гудеть, ни грохотать. Он издавал неровный, воющий звук. Почти сразу же появился запах перегревшегося трансформатора. Как только он нажал клавишу «ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ», стирая послание от своего племянника, из компьютера показались первые струйки дыма.
Очень мало времени, — подумал он. Нет, это неправда. Времени совсем нет. Джон знал об этом. Теперь знаю это и я.
Выбор сводился к следующему: либо вернуть Сета кнопкой вставки (он был уверен, что сможет это сделать так же легко, как в случае с золотыми монетами), либо довести начатое до конца.
Запах становился все сильнее и тревожнее. Не позднее, чем через несколько секунд на экране замигает слово «ПЕРЕГРУЗКА».
Он напечатал:
МОЯ ЖЕНА — АДЕЛИНА МАБЕЛЬ УОРРЕН ХЭГСТРОМ.
Он нажал клавишу «СТЕРЕТЬ».
Он напечатал:
«ПЕРЕГРУЗКАПЕРЕГРУЗКАПЕРЕГРУЗКА», — замигала верхняя часть экрана.
Пожалуйста. Прошу тебя, дай мне закончить. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Из вентиляционных щелей в корпусе повалил густой серый дым. Он взглянул на блок памяти и увидел, что он тоже дымится… и там, за этим дымом он различил набухающий язык пламени.
Волшебный Шар, буду ли я здоров, богат или умен? Или я буду жить в одиночестве и убью себя от горя? Осталось ли еще хоть немного времени?
ПОКА НЕ МОГУ СКАЗАТЬ. СПРОСИ ЕЩЕ РАЗ ПОПОЗЖЕ.
Если только оно будет, это позже.
Он нажал клавишу вставки, и экран опустел, за исключением бешено пульсирующей надписи «ПЕРЕГРУЗКА».