– Помоги!.. – казалось, мозг взорвется от неслышного крика. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Помоги! Помоги! Помоги!
Тим вскочил на ноги. Кажется, Немчинов что-то крикнул ему, но звук до ушей не дошел, а по губам парень понимать не умел. Ветви ближайшего куста раздвинулись, на него глянули светящиеся глаза и оскаленная морда. Волкодлачонок: раза в два меньше, чем тварь, атаковавшая Немчинова, но уже кровожадный и опасный.
– Помоги!
Между ним и тваренышем вдруг возникла серая пушистая тень, оскалила волчьи клыки, вздыбила шерсть на загривке. Тим кинулся со всех ног, но не к болоту, а к автомобилю. Открыть заднюю дверь, ухватиться за ствол, вскинуть в направлении волкодлака – он как раз отпрыгнул от Немчинова на пару метров, готовясь к новому броску, – выстрелить. Виски сдавило так, словно на череп надели стальной обруч и принялись его сжимать, перед глазами поплыли вначале серебристые искорки, а затем огненные точки. Они ширились, превращаясь в радужные окружности, перекрывающие обзор. Мир вокруг замер и затаился, вернее, оглох сам Тим. Он снова упал на землю, держась за автомат, будто за последнее спасение. Невесть откуда стали появляться неясные тени, медленно приобретающие человеческие очертания. Одна склонилась над ним.
– Тимка!
– Ал!.. – Губы не слушались, язык во рту казался ватным, но все было не важным в сравнении с тем, что она находилась рядом, беспокоилась, судя по голосу, и вовсе не спешила предъявлять претензии за долгое отсутствие.
– Тс-с… Тише-тише. – Она присела на корточки, очень медленно разжала его скрюченные пальцы, принимая и откладывая в сторону автомат.
Крик в голове начал понемногу затихать. Тим прикрыл глаза и тихо застонал.
Рядом с Аленкой присел еще кто-то – парень не видел, но почувствовал.
– Зацепило, – заявил он со знанием дела: тот самый Николай Никифоров, с которого история про кикимору на болоте и началась. – Ничего-ничего, сейчас отпустит.
Под руку поднырнула узкая псиная морда. С Лордом все было хорошо, волкодлачонок сдох, не нанеся ему ни одной раны. Тим потрепал пса по шее и вспомнил, что умеет дышать.
– Олег… – обращаться вежливо, выговорить еще и отчество, было сейчас выше его сил.
– Здесь я. Что со мной случится-то? – Руку сжали чуть сильнее, чем требовалось. – Спасибо, твоя помощь подоспела как раз вовремя.
Тим попытался подняться, но его бесцеремонно толкнули в грудь.
– Отдыхай пока, – приказал Немчинов. – Вон тот странный тип утверждает, что скоро в голове прояснится.
Никифоров был странным столько, сколько Тим его помнил. У парня имелся какой-то свой неповторимый нигилистический стиль и соответствующий взгляд на мир, но как Немчинов определил это, лишь мельком глянув на бойца, как и все, одетого в защитный костюм, и перекинувшись с ним едва ли парой фраз?