Оборотень кивнул и занялся.
Ирина же прищурилась и посмотрела боковым зрением. Словно бы вдаль, а сюда, в камеру, так уголком глаза…
Круг был активен.
И – работал.
Над телом Люси словно черное марево реяло. Но что это такое?
И что с ним делать?
Ирина покусала губы.
А что она может сделать? Лезть со своей магией?
Это не просто глупость, это самоубийство. Проще пойти и языком высоковольтный провод облизать. Или спицу в розетку сунуть, тоже дело.
А как можно прервать это… что бы это ни было?
Вариант был только один – вытащить подругу из круга.
Ирина пригляделась внимательнее.
Итак.
На Люсе нечто вроде белого балахона, вышитого черной ниткой. Все.
Почему она на раскладушке?
Видимо, чтобы не получила воспаление всего и сразу, это вверху пол мраморный, а здесь он бетонный. Если этот обряд длится дольше двух часов, то поди, полежи на ледяном полу. Тут и загнешься от пневмонии. А если и нет, то мучиться долго будешь. Те же почки, те же придатки… эх, многое можно угробить в человеческом организме.
Что ж.
Радует то, что обряд не смертелен. Иначе бы и тряпки какой хватило, или просто Люсю положили бы на пол.
А все-таки, как ее оттуда вытащить?
Зацепить чем-то Люсю?
Раскладушку?
Или сделать еще проще?
Ирина огляделась вокруг. ЭТО должно быть в каждой уважающей себя камере. Конечно, более современные узилища оснащены санузлом, но вряд ли здесь…
Точно!
Ведро, пластиковое, из тех, что закупают некоторые дачники, даже с крышкой…
А есть тут раковина с водой?
Ага, есть. В коридоре… не раковина, а кран на трубе, ну ничего! Ей и того хватит!
Ирина, недолго думая, подхватила ведро, и направилась к трубе.
Ведро оказалось с содержимым, но так даже лучше… без всякой брезгливости Ирина долила его доверху водой. У кого огород был, тот знает, что такое компостная яма, и чем она пахнет. Ой, не розами…
Девушка помнила, рисунок на полу выполнен чем-то вроде мела. А что у нас мел?
Отлично смывается!
И содержимое ведра полетело в камеру прицельным плевком.
Один раз, второй, третий…
А вода не только точит камень, она еще прекрасно смывает все рисунки. И Ирина с радостью отметила, что черное марево…
Черт!
Оно не рассеивается! Оно словно втягивается в Люсино тело!
Сволочи!!!
Но что бы это ни было, хотя бы подойти можно спокойно. Что Ирина и сделала.
Руки у подруги были ледяные.
Ведьма обернулась, желая позвать на помощь, но этого не понадобилось. Оборотень и так был рядом.
Кирилл сделал два шага в камеру, подхватил Люсю на руки и кивнул Ирине. Следуй за мной.
Ирина послушалась. Вышла из камеры, огляделась – их группа пополнилась еще двумя людьми. Совсем молоденькой девчушкой лет пятнадцати, черноволосой, симпатичной, в которой Ирина почувствовала силу, схожую со своей, но разбираться было некогда. И невысоким мужчиной лет шестидесяти, этакого "профессорского" вида, с благородной сединой, с бородкой. Эти двое были одеты нормально. Девочка – в джинсы и водолазку, мужчина в костюм, некогда дорогой, а сейчас пожеванный и помятый.