Гвен опустилась на стул, украдкой вытирая глаза краешком фартука.
– Столько горя было, столько страха, но зато какая теперь нас ждет радость!
Отчего-то мне делалось все страшнее с каждой минутой.
– Ты толком объясни! – сурово попросила я.
– Ри, извини старую за вопрос. Давно ли миновали твои алые дни?
Алые дни? Ой! Я догадалась. И похолодела. Гвен говорила про недомогание, которому девушки подвержены каждый месяц. С этими событиями я совсем сбилась со счета и теперь сидела, выпрямившись на стуле, и считала, загибая пальцы. Экономка наблюдала за мной с теплой улыбкой, будто заранее знала ответ.
Мне было страшно. Очень, очень страшно! Как бы я ни считала, по-любому выходило, что срок ежемесячных недомоганий миновал. Я положила ладонь на живот и сильно надавила, будто могла сквозь кожу почувствовать что-то инородное, поселившееся во мне.
– Нет, Гвен, – покачала я головой и заплакала. – Нет, пожалуйста…
Но та кивала и улыбалась.
– Да, да, девочка. Цветок Женской Радости никогда не лжет. Только та, что понесла в себе дитя, ощущает горечь.
Горечь… Вернее не скажешь. Я чувствовала себя так, будто у меня по венам текла чернота. Темные волны Небесных Утесов все-таки захлестнули меня. Мне не выбраться. Я иду ко дну.
– Обрадуй скорее мужа! – Гвен погладила меня по плечу, заглядывая в глаза. Она не понимала, бедная, отчего на мне лица нет. – Ты не плачь, не плачь… Все через это проходят. А дитя – такая радость…
– Гвен, замолчи! – крикнула я, зажимая уши, не в силах больше выносить ее восхищенное лепетание.
Понимаю теперь, почему злилась Олия, когда экономка лезла к ней с утешением, мне хотелось крикнуть: «Неужели ты не понимаешь? Неужели не знаешь, что здесь происходит? Спряталась в своей раковине!» Гоблинка отпрянула, а я выдавила из себя улыбку.
– Оставь меня одну, пожалуйста. Мне нужно прийти в себя.
– Конечно, девочка.
Гвен покачала головой, точно хотела сказать: «Ох уж эти нервные беременные».
Я даже не заметила, как она ушла. Сидела, притянув колени к груди, глядя на отсветы пламени. Так, значит, вот как все закончится… Не будет никакого домика, увитого плющом, пляжа, скрипучей калитки. Ничего больше не будет. Грош цена его обещаниям…
И вдруг на меня нахлынуло осознание. Старший лорд давно уже понял, что я жду ребенка. Как он набросился на меня в то утро, вынюхивая. И как потом стал заботлив и доброжелателен: «Отдохни, Ри! Возьмите накидку!» А кольцо это… Последняя отсрочка. Мамочки, как же это мерзко и жутко… Не надо было брать! Если бы я только знала, кинула бы ему в лицо этот подарок.