Скайгард опустил напрягшиеся было плечи.
– Да, пустые страницы… Ты голодна, Ри? Хочешь поужинать?
Я прислушалась к себе. Не хотелось, честно говоря, ни странных отбивных, ни сиреневых цветов, ни чего-то другого, столь же загадочного.
– Нет.
– Слуги нагрели воды. Поднимайся наверх и готовься ко сну. Ляжем пораньше, ты утомилась с дороги.
Невольно я сжала руки на груди. Но может, он ничего такого не имеет в виду? Он понимает, что мне нужен отдых.
– Скай…
– Ри, хватит вести себя как ребенок! В этом нет ничего страшного! Я буду нежен и осторожен…
– Скай, я не люблю тебя! Я тебя почти не знаю! Так нельзя!
«Ну как же ты не понимаешь! Я не могу, я не стану! Почему никто не спрашивает моего разрешения?! Я ведь не игрушка, в конце концов, у меня есть чувства!» – Мне очень хотелось произнести это вслух, но я почему-то не смогла, только сидела и с вызовом смотрела на него. А он на меня. Наши взгляды перекрещивались, как клинки.
– Жду тебя в спальне, – бросил он и вышел за дверь.
Как же я устала от всего этого! Я не могу, не могу больше бороться! В прошлый раз он уступил, но сейчас быстро сломит мое сопротивление. Как хотелось убежать, спрятаться…
Поэтому все, что совершила дальше, я совершила, находясь в не совсем ясном рассудке. Мной руководило отчаяние. Помню, я почти смирилась и направлялась к лестнице, но вдруг взгляд упал на выход из замка.
Очень глупо. Бежать с горного плато некуда. Но вдруг я сумею спрятаться в саду? Пусть попробует отыскать меня. Я совсем забыла о предупреждении: «Никогда, ни при каких обстоятельствах ты не должна покидать стен замка, если солнце опустилось за горизонт».
И моя забывчивость дорого мне обошлась…
Как холодно оказалось снаружи! А теплую накидку я оставила в спальне. Я обхватила себя руками, пытаясь удержать тепло. Ладно, кажется, неподалеку стояла беседка, увитая зеленью, пережду внутри.
Я шла по белеющей в темноте тропинке – песок едва заметно светился – и мысленно вела разговор со Скайгардом, стараясь найти подходящие слова, чтобы объяснить. Никто не привык считаться с мнением женщины, упрямство подобного рода считали блажью. Но разве так должно быть? Я знала себя и чувствовала: если он поступит со мной против моей воли, то я никогда не смогу простить его и полюбить. А если подождет, то… возможно, когда-нибудь…
От грустных мыслей вдруг отвлек какой-то звук. Мне сначала показалось, что это ветер или мяуканье кошки. Я встала посреди тропинки и прислушалась. Звук раздавался как раз со стороны беседки и не казался опасным, поэтому я продолжила путь.