Видение сменилось.
Сверкая в черном небе вспышками пламени, звездолет быстро снижался на вздыбленную хребтами, рассеченную трещинами поверхность спутника Голубой планеты.
Повиснув на какое-то мгновение над горами, гигантская сигара в последний раз полыхнула белым огнем и тяжело рухнула на скалы.
Светлана невольно вскрикнула. Вспыхнул свет.
Рон снял полусферу с головы Орта. Тот сжал ладонями виски, совсем как человек, у которого сильно разболелась голова.
Крамов тронул за руку стоящую рядом Нэю.
— А где же еще двое, погибли?
— Сейчас они не живут. Но будут жить, — услышал он в ответ.
С трудом преодолев кручу, Светлана и Линдей выбрались из жерла вулкана. В огромной воронке не удалось найти никаких признаков жизни, даже простейшей, хотя в глубине кратера температура была близка к нулю.
Светлана села отдохнуть и залюбовалась ночным пейзажем. Висящий низко над горизонтом огромный диск Земли заливал голубым сиянием пики горных цирков, долину у подножья вулкана, скалистые громады хребта.
Было светло. В несколько раз светлее, чем лунной ночью на Земле.
— Там мы говорим — полнолунье. А здесь, наверное — полноземелье, — проговорила Светлана, глядя на голубой диск.
— Как бы это ни называлось, но мне чертовски повезло, — ответил Линдей. — Любоваться старушкой Землей в обществе такой прекрасной спутницы суждено далеко не каждому.
Светлана улыбнулась.
— Мистер Линдей, не забывайте, здесь все должно быть в шесть раз легче, даже комплименты.
— О, простите, совсем запамятовал! Могу я сесть рядом?
— О, пожалуйста! — В тон ему ответила Светлана.
Молодчина Линдей! Не успел как следует поправиться, а уже включился в работу. Без его помощи она не смогла бы обследовать столько кратеров, щелей, трещин. Но в последнее время Линдей начал откровенно за ней ухаживать, а это уже ни к чему. Нельзя сказать, чтобы он был неприятен. Линдей парень неплохой. Вот только мечты у него какие-то убогие: о ранчо где-нибудь в Кордильерах, о том, куда с большей прибылью вложить деньги… Впрочем, его трудно винить. У них, в Америке, все крутится вокруг доллара.
Светлана обернулась к Линдею и поймала на себе его пристальный взгляд. Линдей тут же отвел глаза.
— Мистер Линдей, можно задать вам откровенный вопрос?
— Сколько угодно! Только умоляю, называйте меня просто: Джим, и разрешите обращаться к вам по имени. Ведь мы теперь, можно сказать… — он замялся, — немножко товарищи.
Ага, начинается, отметила про себя Светлана. Впрочем, пусть будет так. Ей тоже надоел преувеличенно вежливый официальный тон.
— А слово «товарищ» вас не пугает? — не удержалась она.