Император, появись у него такое желание, мог если не убить чернокнижника, то серьезно ранить – точно. Даже сбежав, Ауру пришлось бы очень долго зализывать раны, так как лечить душу было намного сложнее, нежели тело. Для души не существовало протезов, и весь процесс восстановления зависел только и только от самого раненого. Из этого правила было и своё исключение в лице богов, но их Аур благоразумно не учитывал.
- В обычное время я бы не стал вести переговоров с кем-то настолько ненадёжным. – Император, выглядящий точь-в-точь как Николай Второй в зрелом возрасте, поднялся на ноги и, с позволения Аура, сформировал в воздухе некое подобие чистого полотна, на котором появилась карта мира, на которой спустя мгновение появились границы всех стран с небольшими неточностями, сразу бросившимися чернокнижнику в глаза. Но с учётом того, что всё воплощаемое здесь формировалось разумом, несоответствие мелких деталей было простительно. Всё-таки для обретения бессмертия не обязательно было обладать близкой к идеальной памятью… - Но сейчас у меня нет выбора. Посмотри сюда, Аур. Китайская Империя – страна, целиком и полностью подконтрольная нашему общему врагу. Его цели впечатляющи, но они слишком противоестественны и гибельны.
- Это как-то связано с уменьшением среднего магического потенциала рядового китайского одарённого?
- Да. В этом и заключается проблема. - Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы предположить, куда клонит император. - Он хочет вывести привилегированную касту магов, а у всех остальных забрать даже мизерный шанс на обладание даром.
- Если это действительно так, - А та информация, что уже была у Аура, только подтверждала сказанное, - то моё участие в вашей войне можно обсудить. Но не раньше, чем я получу доказательства более веские, чем твои слова.
- Правильнее будет назвать это информацией. Она будет предоставлена тебе по первому требованию. Пока же я предлагаю обсудить иной момент…
- Какой же?
- Бессмертие. И я, и Зерхан обрели его, добравшись до…
По всему внутреннему миру Аура прошла дрожь, вынудившая императора напрячься: тот не знал, чем была вызвана эта эмоциональная нестабильность, но оттого вероятность оказаться в своеобразной ловушке совсем не уменьшалась. Однако всего спустя пару секунд стены комнатушки перестали ходить ходуном, а попадавшие на пол картины как ни в чём не бывало заняли свои места. С чернокнижником же произошли изменения весьма радикальные, так как вместо пятнадцатилетнего подростка в кабинете появился среднего роста мужчина с ежиком коротко остриженных седых волос, цепким, хищным взглядом мертвенно-серых глаз и рублёными чертами лица, больше подходившими варвару, нежели человеку просвещённому. Фигуру же его скрывала просторная мантия, под которой можно было с лёгкостью спрятать и гримуар, и жезл, и ещё бог знает сколько артефактов разных размеров и предназначения.