Оккур же справился только с шестью – самыми простейшими, бывшими по плечу любому одаренному.
Всего испытаний было сорок девять. Все – достаточно вольные, гибкие. Не на конкретные заклинания – это не викторина, никто не ждет знания каждого из достижений волшебной мысли. Именно испытания, задачи. Накормить голодного, исцелить больного, согреть мерзнущего, спасти тонущего. Арена постоянно менялась, отражала разные кусочки Парифата, переносила участников то во льды, то в пустыню, то вовсе в мир духов. Им приходилось сражаться с чудовищами, решать проблемы, творить самые невероятные чудеса.
С рассвета до заката бурлили трибуны. Никто не сетовал на долгую продолжительность – все понимали, что подобное вряд ли еще когда увидят. Грандиозный Турнир Принцев стал зрелищем из зрелищ – и когда солнце коснулось горизонта, жюри подвело итоги.
Последнее место занял Оккур с ничтожными шестью баллами. Не слишком сильно опередил его Магирек со своими девятью – он тоже ходил в малоодаренных и принял приглашение смеха ради.
Но на шестом месте был Альмавик, получивший двадцать четыре балла. На пятом – Огон с двадцатью девятью. На четвертом – Янкер с тридцатью. Эти принцы уже по праву считались могущественными волшебниками.
Однако далеко им оказалось до первой тройки. Мазирадак получил сорок баллов. Оскел – сорок два. Племянник и кузен Абраксола были уже немолоды и стали бы достойными Колдующими Императорами.
Если бы не относительно молодой принц Громорокатран. Самый младший сын Абраксола, брат Оккура. Он получил сорок четыре балла, прошел сорок четыре испытания – и сорвал овации. Глядя на него, Камильф видел, что Громорокатран превосходит его, первого советника. Пожалуй, во всем мире только Арикед и Майяни окажутся могущественнее.
Немного неожиданно. Камильф знал, что Громорокатран одарен, но не представлял, насколько. Тот всегда чуждался общества, редко появлялся на людях…
Коронация состоялась здесь же, под ревущими трибунами, под озарением проекристалла. Камильф торжественно вручил Громорокатрану светящийся кристальный венец – и тот возложил его себе на чело. Возложил сам, собственными руками – ибо нет на Парифате власти превыше Колдующего Императора.
– Я знал, что выиграю, – самодовольно произнес он, когда они с Камильфом остались наедине. – Это было справедливо. Я уже могу издавать указы?..
– Можешь, государь, – склонил голову первый советник.
– Отлично. У меня полно идей. При папе империя немножко… прокисла. Я ее встряхну. Начнем с того, что возродим Золотых Магов…
– Золотых Магов, государь?.. – переспросил Камильф.