– Мы тебя снова поймали, крот, – резко посерьезнел Брастомгруд. – Но ты же знал, что в ловушку идешь? Не мог не знать. Я тебе в письме почти прямым текстом написал. Ты чего пришел?
– Как это – чего пришел?.. – растерялся Ворошила. – А мог не приходить, что ли?
– Дурак, – довольно произнес Брастомгруд. – Вот, господа, полюбуйтесь – перед вами дурак. Вот так они выглядят. Ученый хобий, алхимик – а все равно дурак.
– Хватит, достаточно, – перебил его Танзен. – Мэтр Ворошила, я задам вам несколько вопросов. Пожалуйста, отвечайте честно и не пытайтесь юлить.
Придворный алхимик и не пытался. Из дальнейшей беседы выяснилось, что после завоевания Яминии он оказался в числе первых героев – получил орден, титул тайджи и высокую должность при дворе. Домой, в Гаратак, вернулся буквально на днях – и был жутко перепуган тем, что в тюрьме сидит живой и здоровый воевода Брастомгруд. Кто-кто, а он-то прекрасно знал, как на самом деле себя проявил в Яминии Гуган-Гунках Ворошила.
Расспросив кое-кого исподволь, алхимик узнал, что про него воевода ничего не сказал. Просто потому, что не спрашивали. Это его чуть-чуть успокоило… но только чуть-чуть. Пока Брастомгруд был жив – карьера и сама телесная целостность Ворошилы висели на волоске. Стоит ему раскрыть рот…
Но дата казни уже была назначена. Ворошила каждый день делал пометки в календаре. И был страшно разочарован, когда Брастомгруд в последний момент получил помилование.
А уж когда он сбежал… поначалу Ворошила запаниковал, хотел сам тоже бежать из страны, но потом раскинул мозгами и решил, что оно и к лучшему. Вот только теперь беглецу и дела – портить жизнь одному хобию из множества.
Как же он ошибался!
И получив волшебное письмо, он в первый момент едва не полез в петлю. Потом, чуть поразмыслив, хотел поспешить к ханше – броситься в ноги, рассказать ей все и молить о милости. Потом, еще чуть поразмыслив, хотел взять пару надежных хобиев, явиться с ними на место встречи и пристрелить Брастомгруда на месте.
Но он не сделал ни того, ни другого, ни третьего. Убивать себя было жалко, на милость ханши не стоило и надеяться, а взять на такое дело других хобиев – свою жизнь им вручить. Да и неизвестно, кто на этом условленном месте ждать будет – побег Брастомгруду явно непростые индивиды организовали.
Вот и пришел он действительно один. Надеялся, что воевода просто решил его шантажировать и удовольствуется кушем в золотой монете. Взял Ворошила с собой увесистый мешочек, но взял и жахатель.
Его монеты уже пересчитывал Плацента. Жахатель перекочевал к Брастомгруду. Он тут единственный умел палить из этой субтермагической пукалки. А Танзен, дослушав, велел Ворошиле встать смирно, положил руку ему на лоб и принялся считывать матрицу.