Атле приходилось много переезжать, а точнее, сбегать. Инопланетные существа быстро разоблачали ее неполноценность и пользовались этим. Сильнее всего Атла страдала от отсутствия гнева, она позволяла себя бить и была равнодушна к этому, а скорее, просто не могла возразить и уходила. Отсутствие страха мешало ей правильно оценить сложившуюся вокруг обстановку, и часто она страдала из-за неоправданного риска, попадала в драки, вставала посреди ссор, равнодушно и с презрением смотрела на пожар, разбушевавшийся в отсеке. Многие обманывали ее, использовали труд, не доплачивали и выгоняли. Но больше всего Атла тосковала по любви. Она не любила никого и ничто, ни свое прошлое, ни свое будущее, ни себя.
Странно, но никто из крамов не искал её. Ни единой весточки ни от отца, ни от Татиды.
Тоска и уныние поразили её сердце. Атла была беззащитна и не способна за себя постоять, много плакала, но все же не сдавалась. Сильная властная кровь древнего жреческого рода не позволяла ей опускать рук. Атла вытирала слезы с лица, поднималась и шла.
Сотню раз ошпарившись об алчность и корыстолюбие людей, она все-таки нашла маленький светлый и спокойный уголок в Семи мирах. Этим волшебным местом стал морг межпланетной станции Сто. Холод и тишина, спокойствие и равнодушие окружили ее. Там, как и на всяких других станциях, много умирали, и работы у неё было с избытком. Трупы не способны были причинить боль, ранить или унизить, они молчали и порой даже выслушивали ее тихие жалобы и всхлипы. Живые сторонились этого места, Атле же было безразлично, немой пристав морга — робот — исправно ей платил, но и теперь проблема бескорыстия продолжала её одолевать, стоило только появиться в мире живых.
«К счастью, они не забрали у меня мой мозг», — как-то сказала себе Атла, стоя над умирающим зверем. Она выходила и выкормила себе помощника. Им стал небольшой хромой пес с планеты Мури, умирающий от обезвоживания. Пес принадлежал породе химер и был наделен интеллектом. С ним Атла заключила договор. Химере на шею она повесила мешок, куда складывала все заработанные деньги. От зверя требовалось кусать её каждый раз, когда она захочет зря вытащить оттуда деньги, взамен она обещала его кормить и беречь, дав ему имя Зверь. Первое время руки её были искусаны, но только так она могла накопить запас на недостающие детали из списка. Зверь был всецело предан ей, ел с руки, охранял и бросался с клыками на тех, кто пытался обидеть хозяйку. С новым другом Атла обрела защиту, ей стало спокойней, и постепенно природные способности читать мысли и проникать в души стали к ней возвращаться, но без полного спектра чувств все её попытки вернуться к прежнему могуществу были обречены.