— У лейтенанта Боклана кончается кандидатский срок, — сказал Клещиц. — Но принимать его в члены партии мы пока не будем. Пусть посозревает пока тут. Почему не будем — мы отчитываться не должны. Так решила первичная партийная ячейка, и все. Может, знаем что-то, может, еще что-нибудь. Мне-то московский папа совсем не указ, у нас свои пути-дороги. А беспартийного в ГСВГ посылать никто не будет.
Полковник Сивашов встал из-за стола и, брезгливо скривившись, сказал скороговоркой:
— Хорошо, я распоряжусь в строевом отделе и приготовлю приказ. Покажете этот приказ Вислякову и скажете, что сразу после загса я его подпишу. Но сначала припугните его хорошенько. И давайте так: я не хочу об этом Вислякове больше никогда слышать. Доведите это дело до конца. Что от меня зависит, я сделаю. Пусть едет подальше, в Германию, Индонезию, к чертям собачьим!
Глава 21
Ментальные перегрузки
— Товарищ подполковник, лейтенант Висляков по вашему приказанию прибыл! Разрешите войти, — Вислый вскинул ладонь к фуражке.
— Проходите, товарищ лейтенант, — Клещиц поднялся из-за стола. — Садитесь.
— Есть.
Клещиц достал из угла свернутый лист ватмана и показал на него пальцем.
— Это график плановой ротации кадров. Штука в общем-то секретная, поэтому смотреть туда нельзя. Но так получилось, что там есть ваша фамилия, товарищ лейтенант.
У Вислого похолодела спина. «Вот тебя и припечатало, товарищ Вислый», — подумал он. Размечтался. Полканская дочка, академия в Киеве. Баран… А на самом деле все просто. Стоило задеть какие-то струны, и слепой армейский каток стал подминать тебя. Сейчас только кости захрустят.
— Ваша фамилия стоит в одном нехорошем квадрате, поэтому я вам этот график и показываю, — продолжал Клещиц устало. — И не только ваша фамилия, а и ваших друзей собутыльников. Мне жаль, вы неплохой стартовик, но сами понимаете, мы должны учитывать не только боевые показатели, но в первую очередь человеческий фактор. Незаменимых людей нет.
«Если пошлют в УРы, беру Люсьен за шиворот и волоку в загс!» — отчаянно подумал Вислый. «Все равно терять нечего, против судьбы, видно, не попрешь, так хоть она рядом будет».
От этой мысли Вислый даже как-то повеселел. И за Люсьен он пасть порвет. Как Дима-дурачок. Теперь можно делать что хочешь. Жить, как хочешь. Ну и хорошо… А нужен ли он будет Люсьен со своими УРами?
— Это вы про УРы? — хрипло спросил Вислый.
— В этом графике клеточек хватает. И УРы, и Эмба, и ТуркВо, и Новая Земля, и Шпицберген. Но вы правы, УРы ближе всего. Молодые коммунисты там тоже нужны.
— Ну и за что меня в УРы?