— Я там, где ребята толковые, я там, где плакаты «Вперед!». От тайги Забайкалья до цветущих Карпат маяки нашей славы негасимо горят!!! — заорал Вислый, выйдя на крыльцо ресторана.
Сидевший в милицейском «луноходе» усиленный наряд из горотдела напрягся.
— Шапарь сказал брать только ракетчика, — сказал патрульный сержант.
— Вроде ракетчик.
— И пьяного. Просто выпившего не брать. Ждать пьяного.
— Так ведь уже пятые сутки ждем.
Вислый стоял на крыльце «Садко» и раскачивался, как тополь на ветру.
— «Я сегодня там, где дают «Агдам»[28], — заорал он следующую песню.
— Вроде подходит, — сказал сержант. — А ну пойди проверь, — обратился он к заросшему щетиной мужичку неопределенного возраста, сидевшему на заднем сиденье «лунохода».
Это был Сопель, местный бич, состоявший на учете в Борзинском горотделе. Сам майор Свиридов за помощь органам в спецоперации обещал снять Сопеля с учета. Ради этого стоило постараться.
Сопель вышел из бобика и двинулся к Вислому.
— Сейчас в морду дам, — опасливо сказал он, подойдя к раскачивающемуся на ветру Вислому.
Однако вместо того чтобы начать избивать Сопеля, как было задумано Шапарем, Вислый обнял его за сутулую спину и истошно заорал:
— Курсант-отличник, тверже шаг! Труба зовет нас на ученья!!!
Сопель, стараясь вписаться в сценарий спецоперации, выработанный начальником вытрезвителя, вырвался из объятий пьяного офицера и стал его оскорблять:
— Козел! Сейчас по морде дам!
Вислый развернулся и удивленно уставился на Сопеля.
— Убью! — сказал он, угрожающе выкатив глаза.
— Сейчас я тебе перышко под пято ребрышко! — дерзко сообщил Сопель.
— Убью ногой! — облизав толстые губы, прорычал Вислый.
— Петух лагерный! — продолжал честно отрабатывать свою роль Сопель. — Конь педальный!
На этот раз провокация сработала, и Вислый схватил Сопеля за горло.
— Пасть порву! — заорал он ему в лицо.
Патрульный рванулся было из бобика, но сержант задержал его:
— Рано! Он должен избить его.
Сопель с перепугу ударил свободной рукой Вислого в нос.
— Убью! — заорал Вислый, не отпуская горло Сопеля.
— Ну-ка, пойди щелкни их, — сказал сержант эксперту-фотографу, которого они привезли с собой.
В это время на шум из ресторана вышла Ирка Фигура с металлическим подносом в руках. За ней из дверей вывалился изрядно выпивший пехотный лейтенант и, что-то невнятно бормоча себе под нос, попытался обнять ее за талию. Фигура, узнав в военном, который сцепился на крыльце с каким-то местным бичом, парня Люсьен, подбежала к ним и с размаху огрела Сопеля металлическим подносом по голове.
Собственно по такому сценарию и начиналось большинство потасовок в «Садко», за которые Гнус уже давно грозился уволить Фигуру. Сопель отпустил Вислого и, потеряв от удара подносом ориентацию, стал озираться по сторонам и трясти головой. Возможно, на этом бы все и закончилось, но пехотный лейтенант решил заступиться за Фигуру. Подбежав на неверных ногах к только начавшему отходить от удара подносом Сопелю, он обрушил на него свой кулак. Сопель коротко вскрикнул и окончательно обмяк в руках Вислого. Из его разбитого лица потекла кровь. В это время фотограф-криминалист сверкнул вспышкой. Ослепленный вспышкой Вислый выпустил полуживого Сопеля и со страшным криком «Мы смертники!» бросился на фотографа. Они оба покатились с крыльца ресторана.