Есть зло нечеловеческое, чудовищное, но в то же время и величественное — как вчерашняя катастрофа, а есть зло, творимое людьми, и оно намного мерзее, печально размышлял одинокий ронин. Прав лиходей Момотароу, всё это очень похоже на русскую революцию, только еще страшней, потому что Хаос воцарился так быстро. Люди и без того в большинстве своем неумны, а от отмены всех и всяческих ограничений становятся совсем дураками.
И только было Маса окончательно закручинился, как увидел перед собой ограничение в самой наглядной форме: впереди улицу перегораживал деревянный барьер, и около него стояли люди с красными повязками на рукавах.
Появилась какая-то самоорганизация, зачаток Порядка, воспрял духом Маса. Значит, люди не пропащие, они сопротивляются анархии!
Кажется, какого-то преступника уже схватили — трясли за шиворот, допрашивали. Задержанный, щуплый паренек в полотняной фуражке, испуганно вертел головой.
Караульные были вооружены чем придется. Один с топором, другой с охотничьим ружьем, остальные с бамбуковыми кольями, с кухонными ножами. На повязках белой краской написано «Дзикэнтай», «Отряд самообороны».
— Пой национальный гимн! — услышал Маса, подходя. — Что, слова забыл? Их всякий японец со школы знает! Говорю вам, это кореец!
Парнишка дрожал, шевелил губами, но вырывалось только мычание.
— Точно кореец! Гадина, это ты сторожа Исокити убил! Кончай его, ребята!
Маса кинулся вперед, еле отбил локтем удар дубиной.
— Подождите! С чего вы взяли, что он кореец? Я вот японец, а тоже слов гимна не знаю!
И откуда ему было их знать? Когда он покидал Японию, никакого гимна в школах не разучивали. Да и не ходил он отродясь ни в какую школу.
Со всех сторон закричали:
— Еще один кореец! Матерый! Пришел своего выручать! Вали обоих!
Ну, эта ситуация Масе была хорошо знакома. Когда все против тебя и хотят прикончить. Бывали волки позубастей, чем перепуганные обыватели.
Убивать и калечить идиотов ронин не стал, а просто вынул «браунинг», пару раз пальнул в воздух.
Караульные тут же разбежались кто куда, вопя: «Террорист! Корейский террорист! С пистолетом!»
На улице остались только Маса и спасенный им паренек Он всё мычал.
— Не трясись, они не вернутся.
Юнец полез за чем-то в карман. Вынул блокнотик, карандаш, написал прыгающим почерком: «Эти люди сбежали из сумасшедшего дома Окадзаки? Он тоже разрушен?».
— Э, да ты глухонемой. Бедняга...
«Тут все сумасшедшие. Если еще остановят, сразу пиши на бумаге, что ты ничего не слышишь», — написал Маса. Хлопнул парня по плечу, пошел дальше.
Теперь пикеты из дружинников с красными повязками стояли уже на каждом перекрестке. И ни через одну заставу без проверки было не пройти. На тротуаре лежали окровавленные трупы. Наверное, корейцы или те, кого за них приняли.