Пыльная буря продолжала яриться, набирая скорость и увеличиваясь в размерах. Полоска ХП понемногу ползла вниз - за поддержание этого феномена я платил собственной жизнью. Но буря была моим единственным на миллион шансом выйти из этой схватки победителем.
- Кейран, зачем нам драться? - донесся сквозь рев ветра искаженный замедлением времени голос Пугала. - Мы равны. Разойдемся в разные стороны. Негоже убивать других странников без веской причины.
Я ничего не ответил, но голо привел меня в чувство. Оставалось еще пять секунд. Надо использовать с умом.
Их хватило найти источник звука. Пугало стоял посередине шторма и не двигался. Я сразу понял - он напряжен до предела, каждый орган чувств ловит малейшее изменение в ветре; в шуршании песчинок по старому асфальту пытается расслышать чьи-то шаги; слушает дыхание. Подойти к нему не выйдет, и кинжал жреца мне тут не поможет - разве что случится чудо. Чудо вообще было единственным, что мне могло здесь помочь.
Именно поэтому я на него и сделал ставку. Решение пришло само. Шагнул из завесы пыли и песка прямо в центр урагана, придерживая шляпу на голове и держа руку на рукояти трофейного револьвера. Ветер рвал драное пончо, отчаянно пытался сдуть его с меня.
Пугало стоял напротив. Продырявленный длинный пыльник распахнут, открывая потрепанную броню из серебристого металла. Оба револьвера в кобурах, руки в перчатках - над ними. Но самым удивительным было не это. Головы не было. Под шляпой, выше плеч, клубились тени, то сплетаясь в подобие человеческой головы, то снова превращаясь в морду фантастического монстра. Два ярко-белых глаза горели ярче звезд над Оксенвиллем.
- Теперь понимаю, почему Пугало, - кивнул я, разглядывая истинный облик противника.
- Уйди с дороги, - голос Пугала был ровным и спокойным. - Нам нечего делить, странник.
- Боюсь, что это невозможно теперь. Ты не предотвратил смерти дорогого для меня человека, так что я все равно тебя убью. Только скажи сначала - ты там, на той стороне, вообще человек?
Пугало не ответил, только мягко тронулся боковым шагом по часовой стрелке, становясь более удобно - закатное солнце било ему в глаза. Сомневаюсь, что оно ему сильно мешает в такой форме; скорее, он просто хотел сместить меня относительно заката. Внутри меня не было ни всепожирающего пламени ярости, которое я испытал в битве с шаманом, ни гнева. Я не успел спасти Фелицию. Видимо, таков рок - не успевать.
Но кинжал, который может выпивать силы из существ, находящихся за гранью законов этого мира, способен помочь мне обрести достаточно силы, чтобы попробовать все исправить.