Оп. Секретная Служба? Неужели дело оказалось настолько высокого профиля, что оно попало сразу в реестр безопасников, минуя полицию и Государственное Сыскное Бюро? Надо бы разобраться. Меня вдруг как током ударило. В голове всплыли те самые последние слова налетчиков перед взрывом.
Мы взыщем их с твоей жены и детей.
Следовало немедленно рассказать об этом. Пожалуй, оно и лучше, что делом сразу будет заниматься Служба. У них возможностей явно больше, чем у обычной полиции, даже несмотря на действовавшие последние несколько десятилетий соглашения по ограничению полномочий специальных организаций и институтов. Я с усилием перегрузил себя из капсулы в инвалидное кресло.
Клинский на этот раз повез меня по коридорам сам, не став вызывать Ашота. Видимо, требовалось обойтись без лишних ушей. Отчего-то я совершенно не удивился тому, что доктор может сотрудничать с оборонкой. В конце концов, он был занят в проекте, который способен потенциально в десятки раз снизить смертность и потери эффективности любых вооруженных сил.
Мы поехали не тем же путем, который я пришел, а в другую сторону. Длинный ряд металлических дверей казался бесконечным. Нумерации после цифры «сто» уже не было.
- Это все кельи вроде моей? Для участников проекта? - спросил я, чтобы хоть как-то развеяться по дороге. - Но зачем так много?
Клинский не удостоил меня быстрым ответом. Пройдя мимо сотой камеры, он наклонился ко мне и прошептал на ухо:
- Это на вырост. У нас очень серьезные потенциальные клиенты. Очень, очень серьезные.
Я понимающе кивнул. Что уж тут непонятного. Учитывая нарастающую по всему миру напряженность, армия всерьез решила подойти к вопросу. Денег у государства на это хватало, судя по всему, в отличие от пенсий и зарплат бюджетников.
Наконец, спустя четверть с небольшим часа пути, мы остановились у тупиковой двери, без маркировок и номера. Клинский выдохнул, зачем-то поправил полы своего белого халата и даже выключил планшет. Я понял, что он волнуется. За все наше недолгое знакомство доктор произвел на меня впечатление человека, которому до лампочки все, кроме его дорогого проекта. «Ви-жизнь» и Клинский, как я понял из его файлов, были практически синонимами.
- Рекомендую говорить все как есть и ничего не утаивать, - негромко сказал он, протягивая руку к двери. - Это не те люди, с которыми стоит шутить или играть в игры.
Я серьезно кивнул. И не намерен. Мигрень вернулась и теперь разламывала голову на части, но сейчас требовалась концентрация, если я хочу донести до этих господ все необходимое. Клинский вкатил меня внутрь.