– Все готовы к завтрашнему дню? – поинтересовалась Линна.
– А что? Что будет завтра? – спросила Далеина.
– Завтра мы узнаем, кто на самом деле заслуживает здесь учиться, – сказала Мерекот, будто бы подсказывая другим, что пора уйти. – Первый урок призыва духов. Лучше ни с кем не завязывать дружбу. Не все студенты выживают на этих уроках.
Опустив ложку, Далеина больше не хотела есть. По правде сказать, ей было плохо.
– Правда? Студенты умирают?
Мерекот серьезно кивнула, а затем начала смеяться.
– Не знаю. Я тоже здесь первый день. Но видела бы ты свое лицо.
– Заявляю официально, – громко сказала Реви. – Мне она не нравится. – Другие студентки тоже сердито глянули на Мерекот, по крайней мере те, у кого еще остались на это силы.
– Я не собираюсь вам нравиться, – сказала Мерекот, все еще улыбаясь. – Я собираюсь победить.
* * *
Директриса Ханна довела свое искусство поглощения пищи до совершенства, чтобы наблюдать за студентками настолько аккуратно, что они этого не замечали. Это был единственный способ сделать так, чтобы студенты хорошо питались. За годы она поняла: будучи уверенными, что на них смотрят, девочки всегда теряют аппетит. Ей и так хватало учениц, терявших сознание от изнеможения. Не нужно добавлять к этому числу недоедавших. С аппетитом поглощая рагу, она покосилась на них и проглотила очередную порцию еды.
– Новый поток студенток, кажется, подает надежды, – сказала мастер Клии.
Директриса не ответила. Все потоки подавали надежды, пока эти надежды их не покидали. Она оторвала ломтик хлеба и обмакнула в рагу. К тому моменту, когда они доберутся до последнего года обучения, от большинства останется лишь оболочка. Она посмотрела на старших студенток – их глаза опущены, плечи ссутулены. Вряд ли у кого-то из них остались внутренние силы, чтобы стать потенциальной преемницей.
– Скажи-ка мне, Клии, что мы здесь делаем? Мы создаем героев или разрушаем их?
Мастер Клии уставилась на нее, будто увидела духа, вырвавшегося из ее уха.
– Директриса?
Ханна выдавила улыбку.
– Не слушай меня. У меня сложный день. – Прибытие новичков всегда оставляло ее в таком настроении – словно она украла детство у маленьких и беззащитных, и неважно, что те сами хотели стать студентами и что их всегда с радостью отпустят домой. Дети не могут понять, чего от них просят, а когда понимают, слишком глубоко погружаются в эту жизнь и уже не могут представить иную.
Один из смотрителей подошел к ней и прошептал на ухо:
– Срочное сообщение для вас в вашем кабинете.
Ханна опустила свой кубок и поднялась.
Все взгляды устремились на нее, беседы затихли.