— Но ведь я разбудила тебя!
— Да лучше бы я никогда не просыпался! — со слезами на глазах воскликнул Драгомир и бросился бежать обратно.
— Нет, Драгомир, постой! — крикнула ему вслед Гедовин и почти шепотом добавила. — У тебя же нет ключа.
Девочка повернулась к Модесту, который молча наблюдал за происходящим, сидя на табурете и поджав под себя ноги. Гедовин затравленно произнесла.
— Только не говори, что ты предупреждал меня.
— Зачем? — мальчик пожал плечами. — Мне жаль, что так получилось, Гедовин.
— И что нам теперь делать?
— Будем думать дальше над нашим планом.
— Но как? Без Драгомира…
— Драгомир все равно ничего не помнит. А ты, он сказал, заколдовала Анну, значит, ты — волшебница. Здесь полно магических предметов, которые мы можем использовать. Наверное, сможем, — сразу поправился мальчик.
— Это все глупо! Какая же я дура! — со слезами на глазах ответила Гедовин и, взяв со стола ключ, добавила. — Пойду открою ему дверь.
Всю дорогу Гедовин пыталась решить, что будет делать дальше. Воспользоваться советом Драгомира она точно не могла, значит, она будет и дальше скрываться. Что касалось предложения Модеста, то она была слишком не уверена в своих силах. Практически ничего не зная ни о способах применения магии, ни об использовании магических предметов… На все требовалось время и усилия. Еще Гедовин искренне сожалела, что вот так все представила Драгомиру, даже не предположив, как может ранить его правда. Она невольно замерла на месте, увидев его горько плачущего во внешнем коридоре, не решаясь подойти к нему. Ощутив ее присутствие, мальчик невольно вздрогнул и притих.
— Извини, что накричал на тебя. У тебя ведь бабушка умерла, я знаю: тебе очень сейчас тяжело.
— И ты прости. Я не должна была говорить тебе и просить о таком.
— Правду я все равно бы узнал, — сокрушенно, покачав головой, возразил мальчик. — Скажи, зачем я это сделал?
— Согласно общепринятому мнению, ты перешел на сторону противника. Тогда Истмирра воевала с Тусктэмией.
— Почему я предал своих?
— Потому что ты был младшим сыном и незаконнорожденным. Если бы Дамира выиграла, ты бы стал царем.
Драгомир коротко и часто дышал, вот-вот вновь готовый расплакаться.
— Я в это не верю! Я не знаю, но я почти уверен, что это неправда!
— Может, тебя и оклеветали, Драгомир. Историю ведь пишут те, кто приходит к власти. Когда-нибудь ты все вспомнишь и расскажешь нам правду.
Мальчика глубоко тронули ее слова, ее вера в возможное существование других его мотивов, он с благодарностью посмотрел на нее и заверил.
— Я никому не скажу: где ты. Скажу только, что мы разговаривали с тобой в сточной канаве, я не согласился помочь тебе и ушел. А ты подумай все-таки над моими словами и сходи к отцу.