Гедовин также промолчала, когда вернулся Драгомир, понимая, как он дорожит Анной и что он может пойти на сделку с Севериной, лишь бы что-то выяснить. Но получить от девушки сведения было необходимо. Этим должны были заняться сотрудники МСКМ, к тому времени, как в последний раз Драгомир поднялся наверх — оставшиеся двое мужчин довольно спокойно восприняли признание царевича в том, что он не видит щели между мирами — Модест и Дамира уже вернулись с двумя людьми из Наветреного. Северину усадили в закрытый экипаж, предварительно надев на нее антимагические браслеты. На две телеги усадили освобожденных людей, только двое из них сказали, что живут совсем рядом и доберутся до дома самостоятельно.
Все в порядке? — спросил Драгомир у Гедовин.
Да, да, а что?
Ничего, ты просто сама не своя.
Гедовин натянуто улыбнулась, на душе у нее скребли кошки. Не зная, как поступить, она попросила своего ронвельда Аишу связаться с Лукашем. Прекрасно понимая, что она всех заложила, Гедовин кусала губы и не знала, как рассказать друзьям о том, что сообщила ей Северина. Решив дождаться ответа от Данислава, она молча шла, путь их лежал мимо Наветреного, в который им все же пришлось свернуть. Дан поблагодарил ее за искренность и передал ей информацию о письме царя Заряна, а также о том, что они с Амалией вылетают в Рувир, но по пути остановятся в Наветреном, где будут ждать их всех четверых. Выдохнув, Гедовин догнала Драгомира.
Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Узнав о том, что Северина знает что-то важное об Анне, Драгомир даже остановился.
Что? Почему ты промолчала?
Я… я подумала… Прости, но нельзя же было ее отпускать.
О, Гедовин! Даже если бы мы ее отпустили, неужели ты думаешь, что мы не смогли бы ее вновь поймать?
А если бы она связала тебя клятвой Велемира Великого?
Драгомир возмущенно набрал в грудь воздуха и, указав пальцем на Гедовин, хотел выплеснуть на нее целый поток слов, но так ничего и не сказал, его потряхивало от обиды и волнения: что если с Анной что-то случилось?
Я сообщила Дану, — продолжила свои признания Гедовин, — он сказал, что в Даллим пришло письмо от царя Заряна, в котором тот обвиняет Анну в покушении на свою жизнь и просит царя Изяслава передать девушку ему. Сейчас Дан и Амалия летят в Рувир, они хотят поговорить с Анной, предупредить ее, но сначала они заедут в Наветреный, где будут ждать нас.
Замечательно! — прокомментировал Модест, — «погуляли» называется!
С минут пять все молчали. Дамира напряженно вглядывалась в лица ребят, поворачиваясь то к одному, то у другому, ожидая продолжения этого не совсем понятного ей разговора, но все молчали. Гедовин в душе упрекала себя, что не рассказала все сразу, Модест злился на то, что их путешествие закончилось также быстро, как и началось: понятное дело, что Драгомир отправится в Рувир, он бы уже сейчас мчался туда во весь опор, если бы не пожелания Дана видеть их всех в Наветреном. Впрочем, и это вряд ли удержало бы Драгомира, если бы в Наветреном не было той, кто обладала некими сведениями об Анне. Твердо решив допросить девушку, Драгомир вскочил на коня.