Кто-то из девушек, Ната не запомнила ее имя, хлопком в ладони погружала мир в темноту. Электричество само собой отключалось, и словно из ничего сгущалась тень, точно темное облако заполняло пространство. Работала ее способность, к сожалению, только в закрытом помещении и желательно без окон. Солнечный свет, даже слабый, она одолеть не могла.
А один из парней, альбинос с соответствующим именемАльберт, умел гасить звуки, погружая мир в тишину. Он тоже продемонстрировал свой дар, и Нате на секунду показалось, что ей на голову одели толстую шапку, а в уши напихали ваты — неприятное ощущение.
Еще один парень, с темным цветом кожи, Ната не запомнила точно, но вроде бы его звали Гладис, обладал даром, противоположным дару Айвона, то есть, по идее, умел возвращать жизнь и энергию, но пока его способность проявлялась в том, что он заставлял наполниться свежестью уже увядшие бутоны. Гладис и Айвон сегодня работали в парке вместе — Айвон должен был цветы морить, а Гладис — оживлять. Кажется, у обоих дело шло пока туго. Понтий мягко пожурил Гладиса за то, что тот, работай он усерднее, смог бы срастить ему руку, а так пришлось обращаться за помощью к проходимцам в синих халатах — то есть к медикам. Видно, Понтий медиков не жаловал…
У других были не столь впечатляющие способности. Двое парнишек и одна девушка обладали телекинезом. Еще две светленькие, худенькие девушки, похожие, как сестры, умели пением отключать волю. Застигнутые песней люди становились вялыми, сонными, выполняли то, что от них требовали. В команде их обеих называли Сиренами и даже, кажется, не помнили настоящих имен. По мнению Натали, неплохо было бы им поработать над своими вокальными данными. А то бедные жертвы не только волю потеряют, но и слух. Понтий, когда они на два голоса, исполняли что-то пронзительно-проникновенное, тоже скривился, словно выпил уксуса, и махнул рукой, давая понять, что концерт окончен.
— Молодцы, девочки, но не надо так стараться брать верхние ноты.
И наконец пришла очередь Натали быть представленной, хотя все и так уже знали о событиях сегодняшнего дня.
— Наша новенькая — Натали. Прошу любить и жаловать. Но не жаловаться. У нас есть пять дней, а потом она нас всех убьет. Ха-ха. Ладно, не пугайтесь. Вот — это Роланд, он будет защищать нас от Наты и погибнет в неравном бою, если надо. Да, вояка?
Ройл, который все это время стоял рядом с Натой и так же, как она, немного ошалел от обрушившейся на него информации, только кивнул в ответ. Потом, кажется, понял, что ему сейчас сказал Понтий, и уже отрицательно покачал головой: