— Одно маленькое воспоминание, — прошептала она. — Вреда не будет…
Пушинка-звезда словно сама просилась в ладонь, удобно устроилась в ней, от лучей на секунду стало щекотно…
…Она провела рукой по голове, проверяя, тщательно ли сбриты волосы. Любой, даже маленький волосок, может нарушить проводимость, помешать слиянию и в конечном итоге послужить причиной поражения. Это был не учебный бой.
Впервые после выпуска из Академии.
Она… Роланд… Да, так удобнее было думать. Стать им, отдаться воспоминанию целиком…
Роланд протер ладонью зеркало в душевой кабине, где приводил себя в порядок. Мельком взглянул на отражение. Вид его белой, гладкой, словно шар, головы нисколько его не смущал. За годы обучения он и забыл, кажется, какого цвета его волосы. Должно быть, черные, как глаза. Да… Сестра ведь не зря называла его Угольком. Роланд улыбнулся, вспомнив Лессу.
Потом натянул на голову тонкий резиновый шлем, тщательно разгладил, стараясь, чтоб он как можно плотнее прилегал к коже. Покрытие вспыхнуло зелеными точками — проводниками. Чуть позже, когда он сядет в челнок, наденет циребрум, его нейросигналы будут поступать в мозг именно через эти точки. К паре глаз добавятся внешние окуляры, сознание расширится, и к пяти человеческим органам чувств присоединятся такие, например, как чувство скорости, возможность ощущать тепловые объекты на расстоянии многих километров и другие, о которых Роланд помнил смутно, едва только снимал циребрум.
Сигнал тревоги прозвучал внезапно. Хотя Ройл, конечно, знал, был предупрежден заранее о боевом вылете, но все равно оказался застигнут врасплох. Едва не поскользнулся на мокром полу, торопливо стал натягивать прорезиненный комбинезон на еще влажное тело. По технике безопасности он должен был как следует высохнуть под струей горячего воздуха, но времени на это не осталось.
Он вылетел из ячейки, едва не свалив с ног новобранца, ожидающего своей очереди. Пол под ногами ходил ходуном, Ройл сначала было подумал, что корабли противника пробили оборону, атаковав «Силу и Мощь», что его первый боевой вылет так и не состоится и он бесславно и бестолково погибнет на борту крейсера, так и не применив на практике ничего из того, что изучил в теории. Но секунду спустя понял: волнение подвело — голова закружилась, и поэтому он едва удержался на ногах. Стыдно. Хорошо еще, что никто не заметил.
Надкостный чип противно затрещал, выдавая прямо в мозг Ройла серию помех, сквозь которые прорывался далекий, смазанный голос. Роланд ненавидел этот чип — отключить его было невозможно, заглушить тоже. Сигнал чип ловил даже сквозь метровые слои обшивки из силениума.