.
И она сделала широкий жест, как бы заключая в этот взмах руки и девушку, и «зубного врача», и всю ее беду, во всех подробностях.
– А-а-а… – слабо ответила Кэролайн. Потом вдруг покраснела. – Я… я не уверена, в какой раз это случилось, – прошептала она.
– И это неважно, – бесстрастно ответила Бумазея. – Выбери любой раз. Например, хотя бы первый с этим твоим последним. Хорошо? И расскажи, что произошло – во всех, самых мелких деталях, не упуская ни одной секунды.
– Но… зачем? – пробормотала Кэролайн, снова утыкаясь в обивку дивана.
– Сама увидишь.
Она подождала немного. Затем сказала:
– Ну?
Подождала еще.
– Послушай, Кэролайн: мы счистим шелуху заблуждений, иллюзий, поверхностных эмоций – и ты станешь свободной. Как я. Ты сама увидишь, что значит быть свободной.
Кэролайн зажмурилась: глаза ее превратились в две красные распухшие щелочки.
– Я не знаю, с чего начать…
– Сначала. Вы с ним где-то были – в клубе, на танцах…
– Мы… в… в ресторане.
– А оттуда он повез тебя…
– Домой. К себе домой.
– Дальше?
– Мы вошли в дом, еще выпили, ну и потом… потом все и случилось.
– Что случилось?
– Ох, я не могу, не могу об этом рассказывать! Только не тебе! Неужели ты не понимаешь?
– Не понимаю. Сейчас особый случай, Кэролайн. Ты в беде. Делай, что я говорю. Забудь о том, что это я. Просто рассказывай. – Бумазея помолчала, а затем подсказала негромко: – Итак, ты приехала к нему домой.
Девушка вскинула на нее умоляющий взгляд, потом опустила глаза на свои руки и торопливо заговорила. Бумазея Кармайкл наклонилась к ней, чтобы лучше слышать. Слушала с минуту, затем прервала:
– Нет, рассказывай все, ничего не упускай. Это случилось в кабинете?
– Н-нет… в гостиной.
– В гостиной. Представь ее себе, постарайся снова ее увидеть: обои, картины, шторы – все. Перед камином стояла широкая софа, так?
Запинаясь, Кэролайн описала гостиную. Бумазея внимательно ее слушала, переспрашивала, уточняла, настойчиво требовала подробностей. Где стояла софа, где располагался камин, где был столик с напитками, где окно, где дверь, где кресло-качалка. Большая ли комната, теплая ли. «Шторы красные» – что значит «красные», какого оттенка?
– Теперь расскажи еще раз, сначала. Так, чтобы я словно увидела все это своими глазами.
Снова Кэролайн начала тихий и торопливый рассказ – и снова Бумазея прервала ее:
– А что на тебе было надето?
– Платье из черного фая с бархатным поясом и то ожерелье, ну, ты знаешь…
– Где была молния у платья?
– На спине.
– Продолжай.
Кэролайн продолжала. Через некоторое время Бумазея остановила ее, положив руку ей на спину.