— А о чем вы говорите? Какая кража? — спросила Катерина. — Она же затонула вместе с Кривоезерским монастырем.
— Потом объясню, — ответил Велемир Радомирович. — Дай хоть умыться с дороги.
И он направился в свой знакомый номер на втором этаже, прихватив врученные ему незабудки. А заодно и Альму. Не на улице же ей оставаться, коли хозяин нашелся? В комнате он бросился на кровать и некоторое время просто лежал, успокаивая сердце. Потом встал, плеснул в лицо воды, — она на этот раз ради дорогих гостей из крана текла — и начал нервно ходить по номеру. Альма настороженно следила за ним. Чего это с хозяином? Уж не заболел ли?
— Заболел, — сказал ей Толбуев. — Тут не только заболеешь, Кондратий хватит. Кегли протянешь.
Затем он вытащил конверт и вскрыл. Внутри лежал листок бумаги, на котором корявыми буквами было написано: «Куда ты убежал? Жду снова, и всегда буду ждать. Приходи. Твоя жена Лена».
Смяв в злости конверт, не разрешая себе расслабиться, Велемир Радомирович пошел в соседний номер, к Гаршиным. Следователь был один.
— А где Иван? — спросил Толбуев.
— Отправился с Мариной на Волгу полюбоваться.
— Не поздно ли? А Вадим что же?
— Да он со своей кузиной заболтался. Ладно, не тяни. Что там, в конверте?
Велемир Радомирович молча протянул ему листок бумаги.
— Почерк не ее, — сразу определил Гаршин, прочитав текст. — Тут и без экспертизы ясно.
— А может, она нарочно его изменила?
— Ты сам-то хоть понял, что говоришь? — постучал по лбу сыщик. — Нет, тебе действительно нужен психиатр. От кого послание? Что сказал этот банщик?
— От белой вдовы.
— Займусь ею завтра утром. Пробью по нашей базе данных, соберу все сведения, опрошу местных. Кончик найдется. А ты не нервируй. Пошли лучше поужинаем. Нас ждут.
И они, прихватив с собой свои сумки с продуктами, отправились на банкет. Он состоялся на открытом воздухе — Люся с Черемисиновым вынесли на лужайку пару складных столиков, а освещением служили фонари возле гостиницы. Стульев не полагалось — так больше внутрь влезет. Стоять, не сидеть. Но Толбуеву ничего в рот не лезло, очередное послание не давало ему покоя. Это уже не мистификация и не розыгрыш, поскольку имеется конкретный отправитель. Белая вдова, которая почему-то ассоциирует себя с его женой. Но этого же не может быть. Или может?
Закуски на столиках было много, но Велемир Радомирович на всякие котлеты и жареную картошку даже не глядел, просто приналег на водку. Карпенисионское вино тут не поможет, слишком нежное. А дело требует жестких размышлений. Вот он и постарался поскорее довести себя до состояний протрезвления от сумбурных мыслей. Иногда водка очень помогает в подобных случаях. Не пьянит, а сосредотачивает. Выводит на иной уровень реальности.