Отец помолчал и откинулся на стуле, скрестив руки на груди. Я почувствовала легкую тошноту.
— К тому времени повелители давно уже не устраивали жестоких забав с испами. Хотя в прошлом, когда у них было во много раз больше детей, такое случалось постоянно. Неважно. Шакс и Маммон привезли своих мальчишек на ежегодный форум, который проходил тогда в Австралии, и выставили их друг против друга. Эрик очень долго держался, но под конец Флинн начал одолевать его. И не смог остановиться.
— Он, — закончила я шепотом, — убил того мальчика. — Отец поднял подбородок: да, именно так.
— На прошлой неделе была годовщина гибели Эрика, и я поручил своему агенту проследить за машиной Флинна. Флинн ездил к каменному карьеру, куда семь лет назад по приказу повелителей сбросил тело.
И отец вытащил из конверта вторую фотографию.
На ней Флинн сидел на самом краю карьера, как будто вовсе не замечая, что под ним крутой обрыв и до воды внизу — несколько сот футов. Колени были широко расставлены, лицо закрыто ладонями. От этого зрелища горя и раскаяния мне стало нехорошо, и я отшатнулась.
— Он порой грубоват, но ты, Анна, не пугайся его слишком сильно. С ним должно быть проще, чем с дочерью Сонеллиона.
Я определенно надеялась на это.
— Как там Зи? — спросила я. — Твои шептуны ее видели?
— Она висит на волоске.
Мы с Копом переглянулись. Скорее бы уже заканчивалось всё это планирование! Отец передал нам домашний адрес Флинна и билеты на матч, пропуска за кулисы, адрес отеля — и на прощание поцеловал меня в лоб.
Последний перелет прошел без неожиданностей, за исключением одного короткого эпизода. Мы с Копом были безумно сонные, и я, представив, как от дозы кофеина он начнет стукаться о стены салона, решила уговорить его отпить из моей чашки кофе латте, чтобы насладиться последующим зрелищем. Он со смехом отразил несколько моих неуклюжих попыток поднести чашку к его рту, а потом сделал очень не характерную для него вещь — ткнул меня пальцем в бок, так что я взвизгнула и отодвинулась, а из соседнего ряда на нас неодобрительно взглянул пожилой джентльмен.
— Давай договоримся, — предложил Коп. — Ты пробуешь мой зеленый чай, а я — твою… подслащенную бурду.
— Идет!
Мы обменялись чашками, и я чуть не подавилась — таким горьким показался мне естественный вкус чая. А Коп сморщил нос.
— Это совсем не сладко! — сказала я одновременно с тем, как он произнес: — Это невозможно сладко!
Мы еще чуть-чуть посмеялись, потом я успокоилась и решила позаниматься. Мне не сразу удалось сосредоточиться над заданием, но в итоге я его доделала, после чего уснула. А проснувшись, с радостью увидела, что мы уже снижаемся и внизу — небоскребы Мельбурна на берегу искрящегося, мерцающего, переливающегося множеством оттенков океана. Самолет шел на посадку.