– Товарищ комбат! Возьмите меня в батальон!
Он улыбался и отказывал. Выписка состоялась за день до Нового года. Получил свою форму – выстиранную и поглаженную, забрал справку, на выходе его ждала Вероника.
– Мама приглашает, товарищ майор. Мы крышу починили, у нас новоселье. И вообще, вы нам жизнь спасли. Пойдемте, тем более что вас никто не встречает.
Чуть прихрамывая, прошел два квартала: старый, еще дореволюционной постройки, «одесский» дворик с очень шумными соседями. Вывешенное белье и куча криков, с одесским выговором. Собрались все! Довольно долго ждали какую-то тетю Степу, у которой никак не закипало какое-то блюдо. Вероника села рядом с ним, с каменным лицом. Постепенно самогон и две бутылки водки разговорили всех. Посыпались взаимные претензии, характерные для жителей маленьких городков. Вероника активно огрызалась от претензий. Затем объявили танцы, и о грудь Дмитрия, украшенную шестью орденами и Золотой звездой, стали тереться весьма солидные бюсты энного размера. Было видно, что Нику это бесит и не устраивает. В конце концов она сказала, что это ее гость, и что он много сделал для их семьи. Дамы хищно улыбнулись, и праздник закончился.
– Тебе это надо? – спросил Дмитрий.
Вероника зарделась и ответила:
– Нет, я этого очень боюсь!
– Ну, а какой смысл был отвоевывать меня?
– Не знаю, просто захотелось, чтобы вы на час, на миг, на день были бы моим. Вы уйдете, я не смогу вас удержать, но это останется со мной.
А Фрица в тот день она впервые назвала Федором.
Ее мама предусмотрительно ушла ночевать к соседке, от Ники пахло молоком и уютом. Утром Дима проснулся, посмотрел на разметавшиеся по подушке длинные волосы Вероники, аккуратно снял ее руку с себя и встал. Кровать предательски заскрипела. Тут же проснулась Ника:
– Вы куда?
– Мне пора!
– Не уходите! Вам же отпуск положен по ранению, я знаю!
– Его еще получить надо! И надо съездить в Краснодар и в Пермь. Сын у меня в Краснодаре, чуть старше твоего.
– И жена?
– Жены нет, убили ее.
– Везите сюда, Дмитрий Васильевич. Где один, там и второму место найдется.
Он посмотрел на жалобное лицо Вероники, понимал, что она хочет, чтобы он остался и навсегда. Она красива, у нее красивое тело, что ее и подвело, красивые темные волосы, выразительные глаза, готовые в данный момент разреветься. Всем в этом страшном мире войны хочется хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне.
– Я подумаю, обещаю. А там как получится.
Захныкал Федор, Вероника накинула длинную ночную рубашку, показав всю себя: темный треугольник волос, красивые ровные бедра, большую набухшую грудь – и пошла кормить сына. Дмитрий тоже оделся.