Или вовсе на него плюну. Одним больше, одним меньше – велика печаль.
А теперь все. Теперь мне тут ночевать придется, я его знаю. Даже если не я буду сидеть за рулем машины, он все равно меня в темное время суток никуда не отпустит.
Хорошо еще, что юлькиной сестрицы не видать. Она хоть и мелкая совсем, но язва та еще, палец в рот не клади. Видать, услали ее на лето куда-то.
– Валерка! – Дядя Сережа встал из-за стола, подошел ко мне, и по-отечески приобнял. – Давно не виделись. С двадцатипятилетия старшенькой, не иначе?
– Побольше, – ответил я. – Меня на том празднике не было.
– Сам не захотел приходить, – справедливо заметила Юлька, усаживаясь на стул и пододвигая к себе блюдо с яблочным пирогом. – Я тебя приглашала, причем лично, и не раз.
Это да, это правда. Но я все равно не пошел, потому что не хотел выслушивать бесконечные шуточки своих приятелей о том, кто я теперь такой есть, и их предложения устроить меня на приличную работу. Большей частью они были бы вполне искренние, но все равно – не хочу. Тем более что мне нравится то, чем я занимаюсь. Юлька же потом на меня жутко обиделась и на добрых полтора месяца исчезла из поля зрения.
Хорошие были полтора месяца. Спокойные.
– Ого! – Дядя Сережа похлопал меня ладонью по животу. – Жирок, Валерка, жирок. Чую, в спортзал не ходишь?
– Дел полно, – чуть покраснел я. – Какое там…
– Сережа, ты ставишь мальчика в неловкое положение, – заметила тетя Жанна. – Он госслужащий, откуда у него средства на хороший зал?
Юлька нехорошо глянула на мать, я же отреагировал на данную колкость спокойно. Чего-то такого я и ожидал.
– Гуся неси, – не поворачиваясь к жене, приказал дядя Сережа. – Сама неси, руки небось не отсохнут.
Гусь – это хорошо. Несколько ватрушек, что я съел в гостях у Марфы, давно были забыты, а узелок с добавкой так и остался в машине Стеллы, не захотел я тащить его с собой. Ну его нафиг, такой подарок.
– Садись, – велел дядя Сережа. – Вот мы сейчас с тобой по рюмочке выпьем за встречу. Или по две.
– Или всю бутылку ахнете, – фыркнула Юлька, без особой теплоты глянув на спину матери, ей явно не понравилось услышанное. Она сама мне каких только гадостей за время нашего знакомства не говорила, но при этом терпеть не могла, когда подобным занимался кто-то кроме нее. Если верить Сивому, с одной нашей бывшей одноклассницей обычно миролюбивая Юлька даже подралась, когда та начала меня высмеивать.
– Хорош мучное мять, – немедленно сообщил ей дядя Сережа. – Скоро вон стул под твоей задницей развалится. Отрастила, понимаешь… Ты чего смеешься, Валер? Шутка-то так себе.