Бонгани покачал головой.
– К жрице нужно прислушиваться. Но я так не думаю. У Архангелов не было датчиков движения, не было охраны из профессиональных бойцов, и автоматов тоже не было… Если людоеды нападут, то здесь они и останутся…
Вскоре все разошлись по палаткам. Под обычные ночные шумы джунглей: птичьи трели, чьи-то завывания и крики обезьян лагерь стал засыпать. Кира лежала и сквозь вентиляционное окошко, затянутое противомоскитной сеткой, разглядывала тёмные кроны деревьев и высыпавшие над ними звёзды. А Жак в это время обрабатывал ее растертые ноги: менял мазь и накладывал свежую повязку.
– Как ни странно, эта вонючая гадость помогает, – сказал он. – Уже почти зажило…
– Если бы я лежала на диване, а не шлялась по джунглям, зажило бы и без мази, – буркнула она.
– Ты молодец, что все же пошла с нами, – похвалил Жак, нежно поглаживая узкие ступни. – Иначе у капища возникли бы проблемы… Похоже, Рафаил сделал это нарочно…
– Но зачем?
– Скорей всего, чтобы уменьшить число «леопардов».
– Но зачем?!
– Не знаю.
– Какие у него грязные руки… Бррр… Хотя тут трудно следить за собой… У меня тоже ноги небритые, и вместо педикюра мозоли на пальцах – не смотри на них… Но руки у меня чистые! И он вполне мог бы помыть… Кстати!
Киру будто током ударило, она нервно села, уткнувшись головой в брезентовый потолок палатки. Рафаил не случайно снял кольцо! Потому что отец не дарил его ему при расставании! Он вернулся в Тиходонск с кольцом! И оно лежало вначале на книжной полке в квартире, а потом на этажерке в садовом домике дачного товарищества «Фруктовый», где отца и убили! Значит, Рафаил там был и напрямую связан с убийством!
– Что ты так подскочила? – встревожился Жак. – Что случилось?
Кира сбивчиво рассказала о своем открытии.
– Ладно, давай спать, – хрипло сказал он. – А завтра я его «выпотрошу» по всем правилам!
Усталость взяла свое и, несмотря на тревожные мысли, супруги Бойер незаметно уснули.
А среди ночи были разбужены хлопками сигнальных ракет и взрывами противопехотных мин. Слышались воинственные крики, но их перекрывали вопли, полные ужаса и боли.
– Сиди здесь и стреляй в каждого, кто полезет. Как я учил – всю обойму! – Жак с пистолетом наизготовку выскочил из палатки. Кира тоже, несмотря на запрет, выглянула наружу.
Африканская темнота отступила. На границе лагеря полыхало холодное голубоватое зарево. Под осветительными ракетами, парящими над деревьями, метались размашистые чёрные тени. Сбоку раздались звуки борьбы, короткий вскрик. Кира испуганно выставила оружие, не представляя, как она расстреляет всю обойму в неизвестного нападающего, кем бы он ни был.