В июне 1543 года работа над Fabrica была завершена. Когда книга поступила в продажу в августе, – 663 страницы формата фолио[4], включая одиннадцать больших гравюр и почти триста других иллюстраций, – она сразу была признана эпохальным событием в искусстве книгопечатания. Даже самые суровые критики не могли не восхищаться мастерством исполнения издания, которое они немедленно поспешили изучить.
Текст под названием De Humani Corporis Fabrica Libri Septem был опубликован в семи книгах в следующем порядке: кости, мышцы, кровеносные сосуды, нервы, репродуктивные органы и органы брюшной полости, органы грудной клетки, головной мозг. На иллюстрации, помещенной на первой странице, перед нами предстает автор во время препарирования самого хитроумного подвижного творения природы – человеческой руки. Несмотря на некоторую непонятную диспропорцию изображения, Везалий считал, что этот образ обладает наибольшим сходством с оригиналом. Это единственный аутентичный портрет Везалия. Одну копию серии книг он подарил императору Священной Римской империи Карлу V, которому и посвятил это издание.
Желая иметь «шпаргалку» для использования в аудитории, Везалий подготовил конспект, который назвал Epitome («Краткое изложение»). Опубликовав эту работу одновременно с Fabrica, автор считал ее путеводителем, или «маршрутом», к основному изданию. Несмотря на то что Epitome было написано на латыни, уже две недели спустя оно вышло в немецком переводе, что еще больше увеличило доступность этого недорогого превосходного концентрата мысли, особенно для цирюльников-хирургов. Автор посвятил его наследнику императора, который позже стал Филиппом II, королем Испании, собравшим злополучную Непобедимую армаду.
Большинство современников Везалия, прочитав Fabrica и познакомившись с его открытиями, поверили ему; приведенные в книге данные нашли подтверждение в реальности, и врачи «охотно делились информацией со своими друзьями», выстраивая новую доктрину медицины. Однако консерваторы не собирались отступать. Некоторые из них поносили Везалия, другие пытались вдохнуть новую жизнь в умирающее учение Галена, объясняя его ошибки тем, что анатомия людей изменилась со времен древнегреческого ученого в результате общей деградации человеческого вида. Их ухищрения не могли предотвратить неумолимое распространение новых представлений об анатомии человека, но они глубоко ранили автора книги. Наиболее болезненными для Везалия были агрессивные выпады его старого парижского учителя Якоба Сильвиуса, который весьма истерично осуждал своего бывшего ученика, возможно, потому, что видел, как презрительно тот относится к знаниям, которые получил в Париже. После восьми лет яростной критики семидесятидвухлетний профессор направил весь свой гнев на создание книги с не очень деликатным названием «Опровержение клеветы сумасшедшего на работы Гиппократа и Галена», опубликованной в 1551 году. Работа имела целью разоблачение, говоря словами автора, «неправедной скверны» «того дерзкого и невежественного очернителя, который вероломно атаковал своих учителей жестокими наветами». Хотя Везалий и сам, безусловно, был большим мастером, когда дело касалось оскорблений, но он был ошеломлен яростью риторики Сильвиуса, который нарушил все границы приличия, даже если учесть, что тот век славился скандальными баталиями ученых. Вот несколько выдержек из заключительных строк книги: