— Тогда начался последний рывок человечества вперёд, разрушенная экономика оказалась даже благом, теперь не составляло труда внедрять новое, никакое нефтяное лобби… — она сбилась, плавно поднимаясь и опускаясь, — никакие олигархи и финансовые магнаты теперь не могли влиять на направления прогресса, это был расцвет, последний расцвет человечества…
Она замолчала, сзади к ней прильнул я, теперь уже продолжать разговор было выше её сил. Зажатая между двух тел, она раскинула руки, вцепилась в простынь, сжимая её в кулаках, и испустила дикий вопль, который, подозреваю, слышали на первом этаже. Мы не останавливались, двигались синхронно, мощными толчками, она продолжала кричать, постепенно доходя до предела человеческих сил, за которым просто потеряла сознание.
Ночью всё же удалось заснуть, что было весьма полезно, поскольку мы постепенно осовели и стали вести ночной образ жизни. А дела всё-таки лучше делать днём.
Проснувшись, мы позавтракали, приняли душ (по очереди, а то опять придётся все дела отложить) и оделись. Теперь можно было подумать о деле. Административное здание, где находится правительство этого города, находилось наособицу от других зданий. Это был относительно низкий дом, всего-то в десять этажей, оно более массивное и, как мне показалось, подготовлено к обороне от внешнего нападения. Где-то там находятся люди, которые нам нужны, да и Картер, по убеждению Нэнси, должен быть где-то там, он слишком ценен, чтобы держать его в другом месте.
Но, пока нам туда хода не было, мы, все трое, явились на приём к Леонову. Пропустили нас довольно быстро, видимо, старик предупредил охрану о нашем визите, а те хорошо знали своё дело. Кабинет его находился в самом конце коридора. Надо заметить, что обстановка, что в кабинете, что на этаже, была спартанской, да и сам он мало походил на большого босса. Обычный офисный стул на колёсиках, стол из простого полированного дерева, письменные приборы, ноутбук с большим прозрачным экраном. Позади его стена состояла целиком из стекла, сейчас там была теневая сторона, а перед закатом это окно закрывали гигантские жалюзи.
— Присаживайтесь, молодые люди, — предложил он, указывая на стоявшие у стены стулья, — нет, не туда, сядьте здесь, поближе ко мне.
Когда мы присели и уставились на него, он ещё раз внимательно окинул нас взглядом, принял какое-то решение и начал разговор:
— Вы, наверное, спросите, зачем я вас позвал? — он усмехнулся, показав ряды ровных белых и явно искусственных зубов, — и будете совершенно правы. Вы неплохие специалисты своего дела, я имею в виду мародёрство и перестрелки. Но, поверьте мне, есть те, кто способен на большее. Что же меня привлекает в вас? Как думаете?