, даже убийца в камере смертников, даже тот придурок, который только что пихнул вас в супермаркете, испытывал в жизни подобное ощущение. Вы разделяете его со всеми, кто жил на этой земле. Оно соединяет вас с Клеопатрой, Наполеоном и бывшим рабом, писателем Фредериком Дугласом.
То же самое можно сделать и с душевной болью. Как бы плохо вы себя ни чувствовали в какой-то момент, это тоже общее разделенное ощущение, соединенность с другими. Мужчина, вышедший на улицу после ссоры с женой. Мать, беспокоящаяся о ребенке, который, кажется, вечно попадает в неприятности. Предприниматель, озабоченный тем, где взять денег. Двое детей, оплакивающих потерю одного из родителей. Средний гражданин, следящий за новостями в надежде, что его страна не ввяжется в ненужную ей войну. Никто не одинок — ни в страдании, ни в радости. На этой же улице или по ту сторону океана, пусть бы и на другом языке, кто-то ощущает практически то же самое. Так всегда было, и так всегда будет.
Мы можем использовать это, чтобы глубже связываться с самим собой и собственной жизнью. Луна, на которую вы смотрите сегодня ночью, та же самая, которую вы видели испуганным мальчиком или девочкой, та же, на которую вы станете смотреть, состарившись, в моменты радости и боли. На ту же луну будут смотреть ваши дети — в их собственные мгновения их собственных жизней.
Когда вы отстраняетесь от чудовищности собственного опыта, каким бы они ни был, вы можете увидеть опыт других людей и либо связаться с ними, либо уменьшить степень собственной боли. Все мы волокна одного длинного каната, который протянулся на бесчисленные поколения и связал воедино всех людей всех стран на всех континентах. Мы думаем и чувствуем одинаково, сделаны из одного и того же материала и мотивированы одним и тем же. Все мы звездная пыль. Амбициозным и творческим людям понимание этого нужно больше всего, поскольку они в значительной степени существуют в собственных головах и в собственном мире.
Обнаружение всеобщего в личном и личного во всеобщем — не только секрет искусства, лидерства и даже предпринимательства, но и секрет сосредоточения. Это одновременно и снижает общую интенсивность шума в мире, и настраивает на тихую волну мудрости, которой давно пользуются мыслители и философы.
Эта взаимосвязанность и всеобщность не должна останавливаться на наших ближних. Философ Марта Нуссбаум недавно указала, что именно нарциссизм человеческой одержимости означает «быть человеком». Более интересный, более открытый, более тонкий и более взаимосвязанный вопрос — спросить, что значит быть живым, или существовать. Она пишет: