А вот о смерти Гитлера в Ставке до сих пор не знали. Какие-то сведения о том, что в столице противника творится нечто непонятное, до руководства СССР наверняка дошли, но точных данных не было, и Сталин, судя по всему, решил дождаться прояснения ситуации.
В боевых действиях возникла неопределенная пауза. Немцы никакой инициативы не проявляли. О наступлении они, похоже, уже не думали. Вместо этого противник закапывался в землю, укрепляя свои позиции и готовясь любым способом не дать армиям Крымского фронта прорваться в центральную часть Крыма.
Под Севастополем наблюдалась точно такая же картина. Лишившись ядра своей осадной артиллерии, немцы решили отказаться от штурма и ограничились блокадой города с суши. При этом они явно опасались удара со стороны гарнизона Севастопольского оборонительного района и всерьез готовились к его отражению.
Несмотря на пассивность противника, Крымский фронт к наступлению был тоже не готов. Танковый контрудар во фланг прорвавшимся немецким частям привел к ощутимым потерям, и без пополнения и отдыха танковые бригады вряд ли смогли бы продолжить движение вперед. В общем, Королев со своими «изделиями К-212» прибыл очень вовремя. У меня как раз освободилось время для того, чтобы с толком их применить.
Воспользовавшись прилетом Октябрьского в Новороссийск, я договорился с ним о встрече, на которую пригласил еще и Мехлиса. Генерала Козлова я звать не стал, поскольку в созревшем в моей голове плане его войска задействованы не были.
— Опять набег? — выслушав мое предложение, вице-адмирал посмотрел на меня с откровенным подозрением. — Нужно отдать вам должное, товарищ генерал-майор, во вчерашней операции вы обеспечили достойное прикрытие кораблям эскадры Зиновьева, однако «Харьков» и «Способный» в Новороссийск не вернулись. Если мы будем терять корабли такими темпами, через несколько месяцев Черноморский флот прекратит свое существование.
— В этот раз чрезмерного риска не ожидается, — заверил я Октябрьского. — Эсминцам не придется подходить к румынскому берегу ближе, чем на сто километров. На позицию для пуска ракет мы выйдем за два часа до рассвета. После залпа корабли сразу лягут на обратный курс и до восхода солнца успеют пройти более ста километров. Если все сработает штатно, уверяю вас, румынам и немцам станет не до поиска наших кораблей, да и считать, что удар нанесен именно с воды у них не будет никаких оснований.
Конечно, я мог просто приказать вице-адмиралу, но делать этого мне не хотелось. Человек, внутренне убежденный, что приказ ошибочен, обычно подсознательно настроен на отрицательный результат его выполнения. Поэтому я решил привести еще один аргумент: