В отличие от Джеффри и Найджела, Джон понимал, что назначение даты вступления в ERM заранее оставит нас на милость рынков. Но к утру четверга 29 марта становилось все яснее, что он хотел, чтобы мы вступили как можно скорее. Он сказал, что при учете потенциально положительного влияния вступления в ERM на политические настроения и, как результат, на настроения на рынках будет проще снизить процентные ставки и сохранять твердый обменный курс, если мы будем внутри, а не за пределами ERM. Его слова слишком напоминали заезженную пластинку Найджела в том смысле, что нужно ориентироваться на обменный курс, а не на денежную массу в обращении. Увы, эта политика вела к инфляции. Подход Джона состоял в том, что если партия и правительство будут едины в политике, и у нас будут хорошие шансы победить в следующих выборах, экономические перспективы также улучшатся. Но я слишком хорошо знала, что, если ты используешь экономические решения в политических целях, ты сталкиваешься со значительным риском.
Несколько дней спустя я обсудила EMU и доклад Делора с Джоном. Он сказал, что он пришлет мне свои заключения о самом лучшем пути вперед. Он сказал, что стратегия должна заключаться в замедлении движения в сторону 2-го и 3-го этапов Делора и сопряженной с ними эрозии национального суверенитета, но чтобы при этом Соединенное Королевство не было исключено из переговорного процесса. Это создавало ощущение натянутой резины. Поэтому я сказала, что существует ряд серьезных угроз, если мы предпримем шаги, выходящие за рамки одного лишь вступления в ERM, и продемонстрируем готовность рассмотреть дальнейшую экономическую и валютную интеграцию. Если другие государства хотят предпринять подобные шаги, это их дело. Но Соединенное Королевство не намерено участвовать в процессе. Если мы четко дадим это понять (я считала это вероятным), то под давлением Бундесбанка Германия также откажется от дальнейших шагов в сторону EMU. Я стремилась заставить Джона рассматривать все это в более широком контексте и обсудила с ним необходимость развития свободных торговых отношений с США и другими странами, отметив, централизованным блокам – таким, каким выглядела федеральная Европа, – нельзя позволить становиться на пути у этого.
Джон Мейджор был все сильнее взволнован как членством в ERM, так и EMU. 9 апреля 1990 года он написал мне служебную записку о том, что потрясен твердым намерением министров финансов Европейского сообщества прийти к соглашению по вступлению в EMU. Он не добился значительной поддержки нашей альтернативной разработки, которую мы продвигали в качестве «эволюционного подхода» к EMU