Рядом с ним совершенно терялись пристроенные к крепостным стенам более низкие здания. Все они были каменными, все до единого. От них полыхал ледяной могильный холод и на какую-то секунду подумалось, что это и есть ее могила.
Наверное, она отшатнулась и за что-то зацепилась, потому что следующее воспоминание — это как все, кто был этой ночью во дворе, смотрели на нее, закрывая головами небосвод. Боль в затылке медленно разлилась по всей голове.
— Неуклюжая, — сплюнул Кирх, но, прежде чем его пальцы вновь потянулись к девушке, стражник оттеснил его назад:
— Не вздумай еще раз прикоснуться к ней.
Руки так никто и не подал. К этому она привыкла, так было и раньше, поэтому поднялась самостоятельно. На пальцах крови не было, значит, голова цела.
— Пошли, неуклюжая, — Кирх, если такое вообще было возможно, проникся к Инире еще большим презрением. Не дожидаясь, пока она ответит, он повернулся спиной и, шаркая подошвами сапог по каменной мостовой, двинулся ко входу в замок.
Инира растерянно оглянулась на стражников, испуганная такой перспективой, но они уже вскочили на коней. Карета осталась стоять, одинокий чемодан лежал где-то в ее недрах.
Заскрипели железные ворота. Ветер ворвался во дворик, словно вторя ее желаниям, пытаясь остановить пятерых мужчин, так стремившихся ускакать в ночь.
Она не стала их останавливать. Ей еще ни разу это не удалось. Люди никогда не слушают советов, тем более, если они исходят от бастарда короля.
Кирх уже скрылся в темном провале замковых дверей. Инира осталась одна во дворе, не считая патрулирующих стены воинов. Не желая оказаться и вовсе без сопровождающего, она торопливо нырнула в темноту.
Это было ее первое воспоминание о Дуур-корте. Мрачная громада, желавшая ей смерти, вот что она помнила.
Она прошла за стариком по темному, холодному замку, петляя в многочисленных, словно призванных запутать коридорах. Кирх, несмотря на впечатление немощного, передвигался на удивление быстро и Инира не успела рассмотреть ни большой столовый зал с висевшими на стенах гобеленами, ни аудитории, мимо которых они проходили. В полной тишине, словно воры в ночи, они поднимались по бесчисленным ступенькам все выше и выше. Потом Кирх распахнул какую-то дверь и Иниру едва не сбросило с этих ступеней порывом ураганного ветра.
— Держись за поручни, — только и сказал старик.
Переход между башнями, короткий, но находившийся на высоте тридцати метров, запомнился ей надолго. Ветер, казалось, вознамерился сбросить ее с этого узкого моста, единственной опорой на котором были железные, идущие вдоль низкого портика трубы. Инира вцепилась в них разом заледеневшими пальцами, подавляя желание сесть на четвереньки. Старик уже маячил возле входа в башню, цепко, словно паук, перебираясь на ту сторону.