— Полагаю, провожать меня надобности нет? — процедила Инира, одновременно в ужасе и восхищении от собственной наглости. Что-то изменилось в ней. Она чувствовала это так, словно с души разом слетела вся наносная, навязанная временем шелуха — было легко и одновременно больно вновь ощущать материальный мир вокруг себя, будто с нее содрали ороговевший слой кожи, обнажив нежную, новую… И выносить за спиной пыхтящего старика не было никаких сил.
Домоправитель считал иначе — пришлось терпеть его до самой башни куда он, к счастью, не последовал. С облегчением вздохнув, Инира прислонилась к холодной, покрытой инеем двери и, шумно выдохнув, сползла по ней на пол. В полнейшей темноте первого этажа башни слышались только частые удары капель, сочащихся из душа. Она сделала пару глубоких вдохов, отстраненно чувствуя, как замерзают руки. Голова кружилась. Мир вокруг казалось, царапал кожу. Должно ли так быть или все же, что-то пошло не так? Приаш даже не поинтересовался, сбежал… А ей казалось, будто собственная душа старается выпрыгнуть из тела. Инира была напугана, сбита с толку и отчаянное, детское желание, чтобы кто-нибудь ее защитил вырвалось наружу тяжким всхлипом, далеко разнесшимся по каменному мешку.
Это ее немного отрезвило — никто и никогда не жалел ее. И сейчас не будет — она должна справиться сама, а не ныть, словно маленький ребенок.
С трудом заставив двигаться онемевшее тело, она добралась до душевых, сбросила платье и шагнула под струи горячей воды. Капли хлестнули по плечам, словно кнуты, причиняя боль, но она осталась стоять, стиснув зубы и зажмурившись. Боль означала, что она все еще чувствует, все еще живет.
Постепенно кожа согрелась и задеревеневшие мышцы, наконец, расслабились. Инира села на корточки, прислонилась к стене и позволила горячей воде делать свое дело.
Она вернулась в комнату уже под утро — все спали, Отишы не было — как обычно. Тихонько прокравшись мимо девушек, Инира добралась до своей ледяной кровати и рухнула поверх одеял, даже не позаботившись снять влажное платье. Сон поглотил ее мгновенно.
Утро началось с допроса.
— Ну и где ты была? — Отиша, уцепившись за запястья Иниры, нависла над ней, ухмыляясь. — Я тебя, между прочим, ждала вечером!
— Оно и видно, — прохрипела Инира, с трудом продирая глаза и пытаясь сообразить, что происходит. — Когда я вернулась, тебя и в помине не было! Пусти!
Она вырвалась из хватки подруги и села. Горло саднило, голова болела, нос заложило напрочь — вот что бывает, когда собственное тело становится чужим. Лежание на камнях, ночевка в мокром платье — кто теперь разберет, что стало причиной?