Кроме того, нас также призывают не обращать внимания на слово «обвиняемый». Многие, впервые попавшие в систему, окажутся невиновными и выйдут по другую сторону с незапятнанной репутацией. Также невиновными будут и некоторые из вышеупомянутых «очевидно виновных» парней, которых ошибочно опознали, сочли виновными за компанию или же, в самом худшем случае, подставили полицейские, решившие не мудрить и повесить дело на одного из обычных подозреваемых. И такой несправедливый обвинительный приговор – это не просто вопрос принципа, а, если говорить менее путаными словами, вопрос практичности. Вам же не нужно, чтобы полиция сцапала какого-то воришку после того, как вашу квартиру обнесли. Так как принцип работы воров-домушников в том, чтобы ограбить, дождаться, пока хозяева восполнят украденное, а потом пойти на второй заход, то в ваших интересах, чтобы полиция взяла нужного человека.
О том, что мы все в равной степени зависим от работающей системы правосудия, даже если и не обдумываем возможность когда-либо столкнуться с ней напрямую, почему-то, боюсь, было позабыто. Мысленно лишая «преступников» человеческого облика и отчуждаясь от них, мы психологически отгораживаемся от того, что на самом деле имеет к нам самое прямое отношение. Мы не зацикливаемся на затратах Национальной системы здравоохранения на лечение болезней или травм, вызванных образом жизни человека, – вместо этого мы говорим сочувственно, ну или как минимум прагматично: «На все милость Божья». Мы желаем лучшего лечения и большего количества ресурсов для людей, которых не знаем, насколько бы неприятными или незаслуживающими они ни были, по этой самой причине. Любой министр здравоохранения, решившийся сказать, будто наличие «одной из самых щедрых систем здравоохранения в мире» является самоочевидным основанием для ежегодного сокращения бюджета, закрытия больниц и полного лишения некоторых людей права на бесплатную медицинскую помощь, на день бы не задержался. Боль других людей мы инстинктивно расцениваем как свою собственную.
Моя наивная, безнадежная мечта о том, что в один прекрасный день мы осознаем, что нормально функционирующее, доступное уголовное правосудие важно не меньше, чем обязательное медицинское страхование. Что каким-то образом мы претерпим массовый сдвиг сознания, благодаря которому начнем понимать, что суды и субсидируемая юридическая помощь нужны не только для справедливо обвиненных плохих людей, но также и для ошибочно осужденных хороших людей, ошибочно осужденных плохих людей, справедливо осужденных хороших людей и всех, кто не вписывается в полной мере только в одну из этих категорий. Пускай я и мечтаю о невозможном. При наступлении подобной утопии мы могли бы начать привлекать внимание общественности и государственное финансирование к системе уголовного правосудия, с нескрываемым желанием улучшить нечто, первые принципы чего мы гордо считаем основой нашей национальной идентичности. Возможно, мы даже научимся ее любить.