– Ага, сейчас, – вырвалось у меня.
Не знаю, что там за Габриель, но я прямо резко ощутила к ней прилив ненависти, а еще ревности, что Кроули вдруг станет есть из ее рук. Да и еще влюбится!
Чушь какая!
– Ты же читала Библию? – неожиданно спросила Роксана. – Помнишь притчу о царе Ломире и мудрой женщине Амелле? У нее ушло несколько месяцев, чтобы сломать его и заставить плакать у своих ног. Аббатис учат этому искусству: Винсент может сопротивляться долго, но рано или поздно ему придется сдаться.
– Это же ваш сын! – напомнила я. – За что вы так с ним?
– Вот именно, что он мой сын, – припечатала мадам. – И пусть он будет лучше живым, но на таких условиях, чем мертвым и попавшим в опалу нынешнего короля и его святейшества.
– Вы совершенно не знаете своего сына, – ответила на это я. – Он бы никогда не согласился с вашими суждениями!
– Мы не узнаем ответа, – пожала плечами Роксана. – Ты уж точно. А теперь открой рот, Беллатриса, и выпей зелье по-хорошему. Не заставляй меня разжимать тебе зубы ножом, я очень не хочу тебя поранить.
Она шагнула ко мне, а я сжала челюсти и попыталась отползти хоть куда-нибудь, но позади оставалась только стена.
«Забвение» было уже под моим носом, и я ощущала его приторно-сладковатый аромат, пыталась мотать головой, но Роксана с небывалой силой старалась влить мне эту гадость в рот.
– Упрямая девчонка!!! – прошипела она, прижимая мою голову к стене, чтобы я не могла даже дернуть ею.
Казалось, все кончено, когда оконная рама с треском вылетела на пол и стекло разбилось на сотни осколков.
В комнату через подоконник влез Кроули, и хоть руки его были свободны, но на его бедре в ножнах болталась пульсирующая алым трость. Казалось, она пылала так сильно, что на нее даже смотреть было больно.
– Не думал, что придется лезть из-за какой-то аббатисы аж на пятый этаж, но, пожалуй, столь занимательного диалога подслушать мне еще никогда не доводилось. – Он перевел взгляд с меня на Роксану и медленно произнес: – И тем более не думал, что когда-нибудь это скажу, но здравствуй, мама.
Рука Роксаны с зажатым зельем задрожала. Воспользовавшись заминкой, я боднула ее ладонь, выбивая склянку, так что та все же упала и ее содержимое растеклось по полу.
Мадам раздосадованно цокнула языком, а после поняв, что напоить меня не удастся, подняла руки вверх и встала. Неужели она сдастся так легко?
Кроули проследил за ней пристальным взглядом, я ждала, что он кинется ко мне развязывать, но мужчина не спешил. Смотрел на мать.
– У меня только один вопрос, – медленно произнес он, глядя на Роксану. – Почему я узнаю обо всем сейчас? Неужели так сложно было связаться со мной раньше и рассказать правду?