в университете. Моя мать говорила, что у Карла Юргена не глаза, а рентгеновские лучи.
— Там судовладелец Свен Холм-Свенсен, — сказал я. — Он лежит внизу засыпанный песком. Он мертв.
Полицейские обернулись и посмотрели вниз, в неглубокий песчаный карьер.
— Следы, которые ведут вон к той клюшке, — мои, — продолжал я. — Клюшка тоже моя. Я хотел ударить по мячу… и ударил… по его руке.
— Почему, черт возьми, вы его не выкопали? — спросил один из приехавших. В руке у него была небольшая черная сумка. «Врач», — подумал я.
— Проверьте, может, он жив, — распорядился Карл Юрген.
Врач спустился в карьер. Он прошел там, где раньше прошел я, ступая рядом с моими следами, отодвинул клюшку, и я опять увидел руку Свена, торчащую из песка. Врач пощупал пульс.
— Он мертв. Rigor mortis[3] наступило много часов назад.
— Перекройте спортивную трассу, — приказал Карл Юрген одному из полицейских. — И позвоните, чтобы прислали еще людей.
И мощный аппарат заработал.
Первым за дело взялся фотограф. Вспышка мигала без остановки. Фотограф стоял на холме и фотографировал карьер сверху, потом спустился вниз и делал снимки внизу. За ним в карьер спустился полицейский. Этот подобрал мою клюшку.
Полицейский был в перчатках. «Отпечатки», — подумал я. И тут меня в первый раз пронзила мысль, что я могу оказаться подозреваемым номер один.
На стоянку заворачивали все новые машины. Впечатление было такое, будто все вокруг кишит людьми в сером.
Потом Свена откопали из песка. И снова замигала вспышка. Мне казалось, что процедура тянется уже много часов подряд. Если бы не люди в сером, я бы отвернулся, чтобы не видеть. Но с другой стороны, мне хотелось узнать, каким образом убили Свена. Свен был моим другом, и кто-то вот так беспощадно расправился с ним.
Свена застрелили. Застрелили с очень близкого расстояния.
Потом тело унесли. Унесли на носилках, накрыв одеялом. Тело Свена, который накануне вечером сказал мне, что не хочет, чтобы ему на гроб приносили цветы. Я содрогнулся.
И мало-помалу я вышел из ступора. Меня захлестнула боль, но к ней примешивались ярость и ненависть к убийце Свена. Карл Юрген Халл должен найти убийцу, а если не найдет он, найду я сам.
— Расскажи все, что знаешь, Мартин, — сказал Карл Юрген.
Я вздрогнул. До этого я был зрителем — теперь меня вызвали на сцену и предложили стать действующим лицом.
— Не так-то уж много я знаю. Вчера вечером в половине восьмого Свен позвонил мне и предложил сыграть с ним в гольф. Мы сыграли. Расстались ровно в десять. Он сказал, что хочет еще разок пройти последние лунки…