Она села на диван, до странности неподвижная, все с тем же белым, перепуганным лицом.
— Карен, — сказал я. Я только и делал, что повторял ее имя. — Карен, он вымогает у тебя деньги? Она не ответила.
— Карен, — продолжал я, — если ты не скажешь мне, чего от тебя хочет П. М. Хорге, я иду прямо к инспектору Халлу и расскажу ему, что я сегодня видел.
Ее глаза слегка расширились.
— Если ты это сделаешь, Мартин, я тебя убью, — спокойно сказала она.
Она была перепугана сильнее, чем я думал. Я пожалел, что рядом нет Кристиана.
— Карен, выслушай меня. Я хочу тебе помочь, пойми это. Но ты чего-то боишься, а П. М. Хорге вымогает у тебя деньги.
— У тебя есть деньги, Мартин? — вдруг спросила она. Я не верил своим ушам.
— Есть, — сказал я.
— Ты не можешь дать мне взаймы? — спросила она все тем же странным, спокойным голосом, а с белого лица смотрели все такие же расширенные глаза.
— Сколько тебе нужно? — спросил я. Я чувствовал себя актером, который подает нужную реплику. Может, таким способом удастся вывести Карен из апатии, в которую ее вверг страх.
— Все, что ты сможешь достать. Но в первую неделю я обойдусь десятью тысячами.
У меня зародилось подозрение, что она потеряла рассудок.
— Посиди спокойно, — сказал я, — а я кое-чего принесу из кухни. Хотя, впрочем, можешь пойти со мной.
Я не решался оставить ее одну. Я жил на шестом этаже, а окна были открыты.
Как послушная кукла, она встала и пошла за мной на кухню.
Я взял поднос, стаканы, кусочки льда и пару бутылок. И, только что не подталкивая ее перед собой, повел обратно в комнату. Она снова села на диван, на то самое место, где сидела прежде, и опять застыла без движения.
Я налил ей неразбавленного виски. Она проглотила его, не поморщившись. И снова я пожалел, что рядом нет Кристиана.
Она сидела не шевелясь и не глядя на меня. Руки неподвижно лежали на коленях.
— Карен, — опять заговорил я. — Разве ты не можешь попросить нужные тебе деньги у Эрика?
— Эрик скупой, — сказала она.
Она все так же смотрела в пространство остановившимся взглядом.
— Ты не должна так говорить, Карен, — возразил я. — Уверен, ты всегда имела все, что тебе хотелось. У Эрика уйма денег, и вряд ли он тебе в чем-нибудь отказывает.
— В повседневных расходах нет. Но я никогда не просила ни о чем, что выходит за рамки повседневного. Вещи меня не интересуют. И украшения тоже.
Я посмотрел на ее простое темное льняное платье с квадратным вырезом.
— Ты продала свои жемчуга?
— Да.
— И деньги отдала П. М. Хорге? И собираешься продолжать давать ему деньги?
— Да.
Мне самому чертовски захотелось хлебнуть неразбавленного виски. Но я воздержался.