За весь осенний семестр они ни разу меня не огорчили, хотя я уделял им слишком мало внимания и большую часть времени был непростительно рассеян. Такой вот необыкновенный феномен.
Я обсудил его с Лизой. Тема, слава богу, была нейтральная. А говорить с Лизой было приятно. В эту печальную осень мы несколько раз совершали небольшие прогулки, иногда она приглашала меня к себе выпить чашечку кофе или чего-нибудь покрепче.
Она жила в маленькой квартирке в одном из новых домов на Майорстювайен.
В первый раз, когда я шел к ней, меня разбирало любопытство. Значит, в эту самую квартиру она и должна была вернуться в тот вечер, когда я впервые познакомился с ней. В тот августовский вечер, когда убитый Свен лежал в песчаном карьере в Богстаде.
Квартира была похожа на самое Лизу. Домашняя обстановка всегда очень много говорит о человеке. Дело не в том, сколько денег в нее вложено, — по счастью, вкус и индивидуальность от денег не зависят.
Я сказал бы, что от обстановки, окружавшей Лизу, веяло покоем, прохладой и свежестью. Я не разбираюсь в тканях и расцветках. Я только обратил внимание, что все отличается удивительной простотой. Впрочем, удивляться, наверно, было нечему. Лиза жила на свое конторское жалованье. Хотя теперь, сообразил я вдруг, теперь она практически могла бы жить где ей угодно и на широкую ногу, если ей заблагорассудится.
У Лизы было много книг. Это меня не удивило. Но на столе лежали еще и ноты.
— Что ты с ними делаешь? — спросил я. — Ведь у тебя нет никакого инструмента.
— Я их читаю, — ответила она. — Но, конечно, мне не все удается разобрать, и тогда я жалею, что мне не на чем их сыграть. Я всегда мечтала иметь пианино, но у меня не было…
Она не закончила фразу. Видно, подумала о том, о чем только что подумал я.
— Поедем как-нибудь на уикенд в Бакке, — предложил я. — Моя мать страшно гордится тем, что у нее есть музыкальная гостиная.
— С удовольствием.
Лиза поворошила угли в печи.
— Пребен замечательно играет, — сказала она, не оборачиваясь ко мне. — Но у него тоже нет инструмента, — добавила она.
Я смотрел со спины на ее изящную фигуру. Светлые волосы против света казались почти седыми. Вот, значит, как: она хочет, чтобы с ней поехал Пребен.
— Можно как-нибудь захватить с собой и Пребена, — сказал я. — Но, честно говоря, я предпочел бы поехать с тобой вдвоем.
Она не ответила. И мы поехали в Бакке с ней вдвоем.
Октябрьским днем в субботу после уроков я заехал за ней на Майорстювайен. И мы отправились в Берум — езды туда было три четверти часа.
Моя мать устремилась к ней, как жаждущий к воде. Она поступает так всегда, когда Кристиан или я привозим домой знакомую девушку. Мать, бедняжка, спит и видит себя в роли бабки.