совершил ошибку, которая привела меня к нарушению данного слова. Отныне взгляд «неверного партнера» на прошлую совместную жизнь будет выискивать только неприглядные черты и поступки «верного партнера».
Само собой разумеется, что он их найдет – людей без недостатков не бывает. Извлекая из воспоминаний те часы своей жизни с партнером, которые были отмечены ссорами и непониманием, и игнорируя все прекрасное, что было между ними, он закладывает у себя второй след памяти и тем самым создает наиболее благоприятные условия для самооправдания. «Правильный ответ» теперь гласит: «Мой муж (моя жена) – вовсе не дорогой сердцу друг (подруга) с незначительными слабостями, а отвратительное чудовище, жизнь с которым невыносима». И вот супружеская измена уже воспринимается как следствие, логически вытекающее из такого положения вещей.
До сих пор главную роль во всем этом играла мотивация. Когнитивные элементы продолжают начатое и «закручивают гайки» до конца. А что при этом чувствует «верный партнер»? Даже если он действительно совершил какую-то ошибку, можно считать, что он «искупил» свою вину – настолько сильны его страдания. Ведь его мучает не только измена, но и обесценивание всего, что когда-то создавалось и строилось совместными усилиями в расчете на будущее, всего, что пришлось вместе вынести и пережить. Неужели все это с самого начала было так ничтожно, не имело никакого значения? Если человек не обладает крепкой нервной системой, то в этом состоянии его легко спровоцировать на безобразные сцены, которые лишь добавят несколько оборотов в процесс «закручивания гаек». «Неверный партнер» только утвердится в своем «ретроспективно ошибочном» взгляде на ситуацию, в том, что он связался с чудовищем. Итог – устойчивый «гневный взгляд на прошлое» с обеих сторон.
Приведенные примеры можно по желанию распространить на что угодно: например, на общественные конфликты или трения в рабочем коллективе.
• • •
А теперь вернемся назад, протянем мостик к высказыванию Петера Фидлера: психотерапевт должен помочь пациенту восстановить смысловые связи с его прошлой жизнью. Ни один из трех венских отцов-основателей психотерапии (Фрейд, Адлер и Франкл) не мог в свое время знать о существовании феномена ошибки ретроспекции – он был открыт и скрупулезно изучен современной нейрофизиологией лишь в 1990-е годы.
Поэтому ни Зигмунду Фрейду, ни Альфреду Адлеру нельзя вменять в вину разработку таких психотерапевтических концепций, которые систематически ставят пациента лицом к лицу с прошлыми событиями, вызывавшими у него когда-то тяжелые эмоциональные переживания. Такие воспоминания внедряются (когнитивно «кодируются» и встраиваются) и в общую оценку прожитой жизни, и в самооценку человека и со временем придают им все более негативную окраску, хотя это, разумеется, и не входило в намерения выдающихся ученых. Но, повторимся, не вменяя это в вину Фрейду и Адлеру, нельзя не восхититься пророческой интуицией Франкла, который с самого начала ориентировался в своей практике на прямо противоположное. Эффективность созданной им в 1930-е годы психотерапевтической концепции, «исходящей из духовного и направленной на духовное», получила объяснение в ходе научных исследований мозга, предпринятых в конце прошлого века.