- Как я понял, Вологдин об этом не знает?
- Пока не знает.
- Кто еще знает о подмене?
- Никто, кроме меня. Теперь, само собой, и вас. Но если подозревать меня, то с моей стороны по меньшей мере глупо обо всем этом рассказывать.
- Но есть еще Глебов.
- Глебов никогда не стал бы этим заниматься, он все-таки выше этого. Но даже если допустить такую невероятную вещь - Николай Николаевич, как я уже говорил, крайне слабо разбирается в конструкции радиогенератора. И уж совершенно точно он не знал, что генератор и двигатель совмещены.
- Тогда кто же совершил подмену?
- Неразрешимая загадка. Решить ее я не могу.
Пластов откланялся, уже от дверей квартиры спросил:
- Кстати, Василий Васильевич, какой фирме может принадлежать эмблема - трезубец на фоне шестерни?
- Понятия не имею... Но можно посмотреть в конторе - там есть все каталоги. Или спросить Гервера, он наизусть знает все эмблемы.
- Похоже, фирма с этой эмблемой недавно приобрела пустырь рядом с вашим заводом.
- Вряд ли такое возможно. Мы пытались как-то оформить купчую, нам было отказано.
- И тем не менее какая-то фирма этот участок земли приобрела. Перед самым пожаром, причем сделка была оформлена скрытно.
- Действительно, непонятно. Впрочем, наверное, вы в этом разбираетесь лучше...
- Василий Васильевич, кроме нас, никто не должен об этом знать. Это очень важно для меня как для адвоката. Условились?
- Хорошо, раз никто не узнал, никто и не узнает. Насчет же эмблемы сегодня постараюсь выяснить, что это, и сообщу вам.
Простившись с Субботиным, Пластов поехал домой. Хржанович, пришедший точно к обеду, принес новость: денежный перевод на имя Ермиловой был отправлен шестого июля с Василеостровского почтового отделения. Таким образом, история с исчезновением Ермилова становилась еще запутанней.
К вечеру позвонил Субботин: эмблема принадлежит немецкой промышленной фирме "Шуккерт и К°" с отделениями в Берлине и Данциге. Об этом ему сообщил Гервер; Гервер же сказал, что месяц назад эта фирма открыла в Петербурге, на Невском, 42, свое представительство.
15
Сойдя на Моховой и отпустив извозчика, Пластов пошел к подъезду, вдруг услышал шепот:
- Арсений Дмитриевич... Арсений Дмитриевич, осторожней... Тсс... Тише!
Повернулся - Хржанович; смотрит, высунувшись из арки. Вот махнул рукой: сюда!
- Что случилось? Вадим?
Хржанович втащил его в подворотню, зашептал:
- Не входите в подъезд, они могут быть там...
- Кто - они?
- Не знаю... Их двое, они уехали... Но вдруг у них сообщник?
- Какой сообщник?
- Они подъехали на автомобиле. Черный "фордзон".