День пролетел незаметно, и вечер близился к завершению. Природа, запахи, компания – все было легко и просто, Ника чувствовала себя прекрасно, как никогда.
Егор явно держал с ней дистанцию, он общался со всеми, включая Вик, но с Никой даже взглядами встречаться избегал.
Слегка утомившись от нескончаемого веселья, Ника решила пройтись в одиночестве. Ее тут же догнала Вик и протянула мобильный телефон, который Вероника забыла у подруги после предполетного инструктажа:
– У тебя три пропущенных, дорогая, он на беззвучном, – сказала она, не переставая улыбаться, и тут же умчалась обратно.
«Ей так идет улыбка. И Вик, и Марк явно располагают к себе людей одним и тем же способом – своей волшебной улыбкой», – подумала Ника и заглянула в телефон.
Пропущенный вызов от отца и два от начальника.
В настоящей реальности Веронику ждали две вещи: выговор от папы за то, что она пропала, и… работа, явно не терпящая отлагательства, раз шеф звонил уже дважды.
Вероника перезвонила только отцу, решив, что шеф может подождать ее возвращения домой. Вернувшись к их импровизированному столу, она обнаружила, что Егор уехал.
Выдохнув про себя, Ника спросила у Вик, как они доберутся домой, на что подруга ответила, что их отвезет Марк на своем «Вольво», который любезно прикатил Герман. Стремительный отъезд Егора Вик объяснила тем, что у него рейс на самолет и пора готовиться к соревнованиям.
Некоторые воспоминания хочется вымести из памяти, как мусор, но они словно рассыпавшееся битое стекло. Мелкие осколки в укромных уголках – иногда больно ранят.
По дороге домой Вик и Марк о чем-то весело щебетали, но Ника их не слышала. Устроившись на заднем сиденье «Вольво», она бездумно смотрела в окно. Шел дождь. Складывалось ощущение, что он очень долго собирался с силами – капли были такими крупными, что казалось, небо плачет.
Плачет так, как плакала Ника в тот горький день, когда узнала, что жизнь теперь никогда не станет прежней. Потерять в один момент стольких близких людей было просто на пределе ее сил. Она не могла ничего изменить, и от этого было еще паршивей.
Именно тогда, более десяти лет назад, в том бесснежном ноябре раздался телефонный звонок, которого она вовсе не ожидала:
– Соболезную, Вероника, – раздался в трубке голос Влада, ее одноклассника. – Я был в городе и случайно узнал, что твоей мамы… Прости, можно я приеду? – Влад спросил так, словно ответа и не требовалось. А Нике так нужна была поддержка, что она не раздумывая согласилась.
Вик. Она не отходила от Вероники в те дни и всегда была где-то рядом. Ника ясно помнила тот момент, когда подруга сумела привести ее в себя и заставила сделать первый шаг, чтобы жить снова. Тогда она зашла в ее комнату и долго молчала.